Во-первых – этот Серегин. Хоть это и не было сказано впрямую, но умственные способности Александра Николаевича он оценивал чрезвычайно низко. Настолько низко, что намекнул, что тот не сможет полноценно править без помощи такого хорошего советчика, как Великая княгиня Елена Павловна. При этом держал он себя с императором как равный с равным, а то и повыше. Да это и неудивительно: ведь не ему, Александру Николаевичу, поручено выручать Артанского князя Серегина из трудного положения, а совсем наоборот.
Во-вторых – всю его жизнь, с первых проблесков сознания и по сей день, император воспринимал Господа как некоторую абстрактную сущность, отделенную от мира простых смертных непроницаемой стеной. Христос – он когда был; а сейчас вместо пророков – кликуши-юродивые, а вместо суровых апостолов – митрополиты и архиереи, жирные, как каплуны, откормленные к празднику. А тут, в строгом соответствии со словами Христа, который сказал, что «не мир он принес, но меч», перед ним (ну почти, совсем немного осталось) стоит человек, который утверждает, что является тем самым мечом Господа – прямым, суровым, бритвенно-острым и беспощадным. И Всевышний громом с ясного неба подтверждает эти слова, требуя почтения к его личности и повиновения его словам. Господь, конечно, всеблаг, но история со Всемирным потопом и расправа над Содомом и Гоморрой заставляют задуматься о возможных пределах его доброты.
В-третьих – этот дурацкий со всех сторон вопрос об оживлении мертвых. Сказать честно, была у него мысль (если этот Серегин такой уж могущественный колдун): поднять из могилы умершего совсем недавно папеньку, чтобы вернуть его на трон и снова спрятаться за его широкую спину. Но видно, что с точки зрения тех сфер, в которых вращается Артанский князь, он высказал большую глупость (если не ересь), что и вызвало как яростную отповедь, так и повышенное внимание Господа.
– Понимаете, Александр Николаевич, – уже смягчившись, сказал Артанский князь, – в мирах с достаточным уровнем магии поднять из могилы мертвое тело и в самом деле сумеет любой деревенский колдун. Да только это будет не живой человек – такой, как он был до смерти, – а всего лишь кукла-зомби, сродни механической, понимающая и выполняющая простейшие команды. К тому же ненадежно все это. Дух из такого зомби способно выбить заклинание нейтрализации, одно из первых освоенных нами для борьбы с проявлениями зла, а тело без теплящейся в нем искры жизни довольно быстро разлагается. Насколько нам известно, решить эту задачу неспособен даже сам Создатель, ибо и он не может преступить своих собственных установлений. Если подходить с позиции науки, то умерший мозг сразу начинает разлагаться и уже не в состоянии принять обратно отлетевшую душу. К тому же и душа, покинув бренное тело, тут же начинает истаивать и развоплощаться, превращаясь в информационный пар. Если человек был всего лишь добрый обыватель, живущий исключительно повседневными заботами, то его душа без остатка растворяется в райском блаженстве, не оставляя после себя ничего. И таких обывателей, добрых или не очень, в человеческом сообществе большинство…
