Совсем другим делом была шхуна, которую нам удалось перехватить, когда она только отошла от одной их бухт, неподалеку от Сухум-Кале. И до войны наш флот постоянно патрулировал это побережье, пытаясь пресечь общение горцев Шамиля с их турецкими и британскими покровителями. С одной стороны на Кавказ тек поток денег и оружия к немирным горцам, обратно же направлялся единственный местный товар, который имеет спрос на турецких базарах. И этим товаром были молоденькие девицы, предназначенные на продажу в гаремы турецких беев и пашей. И это были не только пленницы, похищенные в набегах на русские селения. Очень многие бедные семьи кавказских народностей специально растили своих дочерей на продажу в турецкие гаремы и были сильно опечалены, когда русский флот почти полностью перекрыл возможность торговли живым товаром. Цены на молоденьких девиц в Турции взлетели до небес, а на Кавказе упали так, что даже самый бедный пастух мог купить себе молодую жену, хотя раньше этому разряду мужчин приходилось довольствоваться немолодыми вдовами и полонянками.
И вот, в тот момент, когда русский флот оказался заперт в Севастополе, а на Черном море установилось господство англо-французских эскадр, торговля молоденькими девицами расцвела с новой силой, ведь теперь русский флот ни в коей мере не мог ей угрожать. И вот тут появился грозный Артанский князь (который к торговле людьми относится так неодобрительно, что от этого неодобрения можно умереть) и его супруга со своим штурмоносцем, способная выразить это неодобрение в материальной форме. Эту шхуну мы не стали отстреливать, как все предыдущие, а приготовились брать е на абордаж. Пока Елизавета Дмитриевна сбрасывала скорость и готовилась к высадке десанта, в трюме девицы-амазонки торопливо облачались в защитную экипировку вроде рыцарской. Тогда я еще представил себе, что подумают турецкие матросы, когда увидят выскакивающих на них стройных молоденьких девиц в доспехах и шлемах. Наверное, сначала о том, какой бакшиш пропадает зря, и только после – как спасти свою жизнь.
Реальность оказалась и проще, и страшнее. У турецкой команды просто не оказалось времени о чем-то там думать, потому что Елизавета Дмитриевна снизила свой штурмоносец почти на высоту верхушек волн, и горизонтально, над самой водой, ударила из скорострельных мелкокалиберных орудий по шхуне на уровне палубы. Раздался звук «пиу-пиу-пиу», как от рвущихся буксировочных канатов – и шквал мелких, но чрезвычайно быстрых снарядов начисто срезал мачты, такелаж, установленные на палубе небольшие пушки, а также большую часть команды – от нее остались только кровавые брызги, куда там нашим книппелям… Уцелели только люди, что находились в трюме (то есть пленники), да еще те члены команды, которые сразу догадались броситься ничком на палубу.
