Только в двух ближних к Москве районах — Клепиковском и Касимовском — четыреста тысяч гектаров леса, а во всем зеленом массиве к югу и востоку от столицы — около двух миллионов гектаров. Вместе с лугами такая территория равна площади Бельгии или Голландии. Тихие сосновые рощи. Темные колдовские речки.
Чащи непролазного грибного осинника. Солнцем пронизанные березняки. Десятки больших и малых озер с берегами ласковыми, как Рижское взморье. Места личные, грибные, рыбные, врачующие. Дороги, просеки, кордоны, деревни и деревеньки, то новенькие, щеголеватые, с затейливой резьбой оконных наличников и карнизов, с броскими цветастыми крышами, то старенькие, сонные, наполовину покинутые, с почерневшими, замшелыми крышами шатром, с запущенными садами за повалившимся заборчиком, рябиной в палисадниках и ветхим журавлем над черным срубом колодца. Но деревни всегда чистые, домовитые и аккуратные, как красный угол у хорошей хозяйки.
Здесь в неисчислимом количестве есть все, что ныне становится дефицитом: великая тишина, свежая вода, чистейший воздух, зеленый целительный плен, певчая птица, грибное и ягодное раздолье и даже по-старинному напевная, сердечно-простодушная русская речь, которая ныне, перемешавшись с разными наречиями, тоже стала довольно редкостна для нечерноземной России.
Заповедное место, рай для туристов.
Центром его надо назвать Касимов. И относиться к Касимову именно как к центру.
Старый, старый город
В этом городе я бывал не раз. Потому и могу судить о тех изменениях, которые произошли за промелькнувшие годы.
По правде говоря, Касимов всегда видится издали лучше, чем вблизи.
Прежде всего бросается в глаза старинный белокаменный центр на самом угоре, по крутому и холмистому берегу Оки. Просто дух захватывает, когда смотришь на него снизу, из речной поймы, или сверху, с самолета. Лесная сказка, яркая и впечатляющая. Соборные тяжелые стены контрастируют с тонкими изящными звонницами — колокольнями Никольской, Троицкой, Успенской, Богоявленской церквей в темной раме соснового бора. Совершенно неожиданно видишь в таком соседстве приземистую мечеть с башней и кубик мавзолея Шах-Али-Хана.
Добротные — на века — и в то же время легкие арки и стены торгового ряда, дом князя Путятина, старинное «присутствие», купеческие дома Баркова, Губина, доживающие свой век, — все это уводит в далекое прошлое, будит воспоминания.
А рядом высятся краны над новостройками, слегка дымят заводские трубы, белые теплоходы швартуются к причалам, на главной улице многолюдно и шумно. Ряды автомобилей у нового строгого здания горкома партии и горсовета, на площади колышется пламя Вечного огня у каменной стены с именами касимовцев, павших в войне с фашистами… Эпохи, столетия переплелись на берегу Оки.
