— Ну что ж, за этаким стоило погоняться, — заметил Берт Пенрит, глядя на огромную тушу, покачивавшуюся рядом со шлюпкой. По другую сторону туши раздавался назойливый плеск — это метались косатки.
— Неужели ночью будем тянуть к берегу, хозяин? — осведомился один из матросов. — До дому миль пять…
— Да нет, — ответил Джон Дэвидсон. — Косатки не дадут, готовьте буи и веревки.
Ориентируясь по свету фонаря, к ним подошел вельбот Грайга, и обе команды около часа усердно трудились, закрепляя буи и опознавательные флажки. Наконец Джон Дэвидсон сказал:
— Ну, до утра можно его оставить.
Но задолго до того, как они доплыли до маяка, руки и ноги Джорджа начало сводить от холода. Он не жаловался, сидел тихо, поджидая, когда же дядя Джим, узнав, что идут вельботы, зажжет на маяке огонь. Казалось, прошло много часов, прежде чем по левому борту появился свет. Ни отец, ни другие китобои не подозревали, каково состояние Джорджа, пока шлюпка не причалила. Все вышли на берег, а он остался сидеть.
— Пошли, Джордж, — бросил отец неторопливо. — Вылезай. Нечего там прохлаждаться.
Мальчик попытался подняться, но руки и ноги онемели и отказывались служить.
— Не могу, папа, — прошептал он виновато.
Только тогда Джон Дэвидсон сообразил, что с сыном неладно. — Что с тобой? Ты заболел?
— Нет, — выдавил Джордж, стуча зубами. — Мне холодно, папа. Наверное, судорога…
— Помоги-ка, Бобоу, — попросил отец одного из матросов. — Кто-нибудь дайте фонарь…
Китобои начали массировать Джорджу руки и ноги, но й это не дало результата. Пришлось Джону Дэвидсону взять сына на руки.
— С характером парнишка, — заметил Берт Пенрит, возвращаясь к шлюпкам, чтобы вытянуть их на берег. — Чуть вовсе не замерз, а ведь ничего не сказал…
— Черт, а не парень, — согласился Бобоу.
— То-то я удивился, — сказал Элф Гардинер, — когда хозяин послал его на нос гарпунить кита. И на руль поставил. Малый, пожалуй, еще пошустрее своего отца, а это что-нибудь да значит…
Если бы Джордж мог услышать этот разговор, то, несомненно, голова у него закружилась бы от гордости. Но сейчас его беспокоило только одно: как встретит их мать.
— Господи! — воскликнула она, сбежав с крылечка. — Что стряслось, Джон? Что с Джорджем? Ты не имел права брать его с собой в такую ночь! Я так и знала, что с ним что-нибудь случится. Он ранен…
— Да не волнуйся ты, — отвечал муж. — Ничего с ним не случилось. Все в порядке. Просто он не взял куртки, и его свело от холода, только и всего…
