Нашу беседу со снисходительным любопытством слушает сын пастуха Сергей, такой же веселый и откровенный, как и отец.
— Ха, чепуха какая — рожок. Да появись с этой музыкой в ПТУ — засмеют…
— А ты появись, появись! — горячится старик. — Ты появись! Ревом, понятно, кого удивишь?! Ты появись с музыкой. Вон, погляди, смеются там или нет?
Вблизи избы пастуха на бревнах и на скамейках в полутьме августовского вечера сидят люди, явно привлеченные звуком рожка.
— Дядя Сергей, «Меж крутых бережков» можно?
— Вон, слышишь, просят? Слышишь: «Меж крутых бережков»? И так всегда. Заиграл — сейчас же люди. И всегда тебе благодарные.
Старик отыскал нужный пищик и сел поближе к окну.
Он сыграл «Меж крутых бережков», потом «Катюшу», потом по просьбе женского голоса «Хуторок». И под конец по-свойски весело крикнул в окно, в темноту:
— Концерт окончен, пора на насести!
Мы вместе с Сергеем-младшим стали собираться на сеновал.
— Выпейте молока на ночь, — сказал пастух, принимая из рук жены большую стеклянную банку.
Пока пили, старик опять незлобно и, видно, не первый раз вразумлял сына:
— Смешон не рожок. Смешно, что ты от этих пространств, от этой вольности в таксисты хочешь податься… Такая вот арматура, — подытожил он разговор. — Валяйте на сеновал. Утром рожком разбужу. Но вы не слезайте. Это будет просто сигнал: я пошел на работу.
Утром мы и проснулись от звука рожка. Через прореху в крыше был виден реденький сад с покосившейся загородкой. За садом к Волге спускался лес. Здесь он наполнен был подсвеченным солнцем туманом. Верхушки высоких сосен, берез и елок темнели в тумане, как острова. В соседнем сарае чутко переговаривались гуси. Слышно было: где-то в подойник бьет струйками молоко. Шуршала на сеновале мышь. И сладко посапывал младший Сергей.
А старший Красильщиков, судя по звукам рожка, был уже за околицей. Он извещал селение над Волгой, что день начался и надо его встречать.
Новоселье
В деревню Сытьково в этом году весной прилетели три пары аистов. Полетали, посидели на высоких деревьях, походили по болотцам у Волги, и жители догадались: прилетели в разведку. Аисты в этих местах никогда не селились, никто никогда их не видел. И можно представить радость, волнение я ожидание: а вдруг останутся?
Два просвещенных сытьковца, Цветков Михаил и Геннадий Дроздов, первыми вспомнили: в иных местах для привлечения птиц укрепляют, на дереве колесо. Колесо сейчас же нашли, хотя-найти тележное колесо в наше моторное время — дело совсем непростое. Ну и, конечно, не просто надеть колесо на верхушку высокого дерева. Вся деревня сошлась поглядеть, чем все окончится. Не будь такого схода людей, Геннадий и Михаил, возможно, отступили бы. Но на миру чего не сделаешь! В старое время на местных ярмарках смельчаки за сапогами на гладкий столб залезали.
