Княжич хотел было снова лечь, как вдруг в глаза ему бросилось нечто такое, отчего перехватило дыхание. Взмахнула крылом молния, осветилось черное, цвета сажи, небо, и во дворе детинца Далибор - как только он удержался, чтобы не вскрикнуть?! - увидел своего отца, князя Изяслава. В беснующейся ночи тот стоял с непокрытой головой, в расстегнутом корзне и держал в поводу коня, с которого слезал незнакомец в длинном плаще с капюшоном. Отец даже плечо подставил, незнакомец, видимо, обессиленный долгой дорогой, оперся на него, прежде чем покинуть седло и соскочить в грязь. Только это и удалось разглядеть Далибору, ибо в следующий миг все поглотила черная бездна ночи. Когда же снова полыхнула молния, уже нигде никого не было. Лишь жирно блестела грязь да хлестал по лужам густой, с шипением дождь. Но ошибиться Далибор не мог - считанные секунды назад он видел в углу ночного двора своего отца. Кого встречал отец? Почему ночью, а не при свете дня? Случайность это или заране было условлено, что человек прибудет в Новогородок тайком, избегая чужих глаз? Неужели отец, князь, чей род восходит к Глебовичам и Рогволодовичам и которого льстецы все чаще величают великим князем, - неужели он кого-то боится в своем детинце, в своем городе, боится настолько, что вынужден встречать гостя скрытно. Как тать нощной?
Далибор медленно отступил от окна, сел на свое ложе и обхватил голову руками. Тоска, внезапная и острая, вонзила когти в сердце, хоть ты криком кричи. Княжич знал, что не уснет уже до восхода солнца.
ІІІ
Утром Далибор, вспомнив обещание Волосача поведать ему нечто важное, собрался съездить к нему на Темную гору. Но перед этим осмотрел весь двор, побывал на конюшне, потоптался вблизи отцовой светелки - никаких следов ночного незнакомца или хотя бы его коня. Можно было подумать, что все это ему приснилось: осиянный сполохами молний и заливаемый дождем двор, отец с таинственным незнакомцем. Старший княжич пытался осторожно расспросить у брата: может, тот что-нибудь видел. Но Некрас без притворства удивился: "А что, разве ночью гроза была?"
Ближе к полудню Далибор в сопровождении дворового служки Найдена, который на неказистой, со сбитой холкой лошаденке почтительно держался позади, через главные ворота выехал из детинца. Леса и поля сохли под солнцем после ночного дождя. Густой пар устилал землю. Дождевые черви-рабаки повыползали из своих норок на белый свет. В ближних от Новогородка весях Городиловке, Черешле, Руде, Сулятичах, радуясь вёдру, споро трудились смерды. Над Рудой тянулись в небо столбы грязно-желтого дыма: там в ямах и глиняных домницах выплавляли железо. Слышался перестук молотков. Блеяли овцы. Лаяли собаки. В деревянные ведра лилось пахуче теплое молоко. Женщины - голова у каждой повязана белым платком - на коромыслах несли ведра с выгона домой. Разомлевшие от жары коровы, войдя по вымя в еще влажную после ночного дождя траву, смотрели им вслед. Попавшийся навстречу худощавый, с красным, точно ошпаренным лицом смерд, увидев княжича на коне, поспешил укрыться за кустом. Шла обычная жизнь на обихоженной человеком щедрой земле.
