- Что за слово? - спросил Далибор.
- Слово из тех, что говорятся с глазу на глаз, при священном огне, под зеленым дубом. Только тебе и небу можно слышать его.
-У-у, вурдалак старый! - не выдержал Некрас. - Не жди, никто к тебе не пойдет. Будь я новогородокским князем, лежать бы тебе в Немане с каменюкой на шее.
- Золото плавится огнем, а человек - горем, - загадочно ответил ему вещун. - Потому ты и не князь, а только княжич. И всегда будешь им. Есть великие мужи, такие, как твой князь-отец, милосердный Изяслав, а есть мышья порода, что юлит, попискивает у мужей под ногами. Запомни это.
Волосач взял из рук у мальчика-возницы хворостину, показал ее меринку, и возок, скрипя и покачиваясь, покатил по зеленой лужайке. Разъяренный Некрас рванулся было вслед, но Далибор придержал его за плечо. Княжичи стояли и смотрели, как конские копыта сбивают с цветов желтую пыльцу, как подскакивает возок, как подскакивают вместе с ним две спины: одна узкая, мальчишечья, гибкая - ни дать ни взять молодой росток осокоря, вторая пошире, но уже согбенная старостью: солнцеворот-второй - и скрючится в три погибели.
На детинце княжичей и впрямь дожидался лях Костка. Его, этого ляха, привел с полоном из Мазовецкой земли Изяслав Новогородокский, когда вместе с галичанами и Миндовгом ходил на тамошнего князя Конрада. Добрым рыцарем слыл у себя на родине Костка. В той сече, которая стала для него последней, уложил четверых новогородокских воев, развалив их секирой от ключицы до бедра, однако и сам не ушел от расплаты: огрели его булавой по голове, пробили железный шлем, и упал храбрый лях, чтобы очухаться уже с дубовой колодкой на шее. До конца дней носить ему на смуглом лбу большую синеватую отметину - след того страшного удара. Князь Изяслав, которому пленник пришелся по душе, велел снять с него колодку, приблизил к себе и даже взял наставником к своим сыновьям. По истечении семи лет плена по христианскому обычаю хотел отпустить ляха восвояси, но Костка ответил, что никто его там не ждет и что он хотел бы до гробовой доски жить в Новогородке. И еще сказал, что ему не в тягость будет лежать в здешней земле, которой рано или поздно завладеют ляхи. Новогородокцы посмеялись над этими его словами, но Костка был упрям и все твердил, что-де услышал во сне такое пророчество от своего ляшского бога.
Под его присмотром княжичи сбросили рубахи, потом челядники натерли им спины и груди волчьим и барсучьим салом: скользкое тело отводит удары деревянного меча. Костка дал им небольшие круглые щиты, вручил каждому по мечу, заставил надеть на головы легкие, из медной проволоки шапки-колпаки. Челядники посыпали круг десять на десять сажен желтым речным песком, привезенным с Немана. Вокруг этого ристалища собрались княжеские бояре. Впереди всех занял место князь Изяслав.
