Верхняя часть моего туловища взорвалась болью, от которой потемнело в глазах. Но я нашел в себе силы удержать сознание, явно вознамерившееся меня покинуть. Хорошая способность, которую я в себе очень уважаю, так как она не раз спасала мне жизнь. Как сейчас, например, когда я, не увидев, а скорее предугадав следующий удар Бокореза, всем телом рванулся в сторону, уходя в перекат.
Каблук бандитского берца врезался в бетон, туда, где долю секунды назад была моя голова. Если б этот удар достиг цели, мой череп лопнул бы, словно гнилой арбуз. А так у меня появилось полсекунды, чтобы рвануть вниз переводчик огня, направить на Бокореза ствол автомата… и почувствовать, как оружие вылетает из моих рук от страшного удара.
С реакцией у мутировавшего бандита было все в порядке, и на этот раз он не промахнулся – заехал с ноги туда, куда метил. Хорошо, что справа ударил по автомату, а не слева, а то б не избежать мне как минимум перелома пальцев. А тут, можно сказать, повезло.
До следующего удара, который я могу и не пережить…
Но вместо него сбоку от меня раздался грохот. Автоматная очередь, раздавшаяся рядом в закрытом помещении, – это как дать двумя маленькими молотками по барабанным перепонкам. Не критично, но очень мерзко. Рефлекторно замираешь на полмгновения, оценивая ситуацию и соображая, что делать. Вполне достаточное время, кстати, чтобы увидеть, как пули бьют в тело антропоморфной твари, вышибая из него синие брызги, совершенно не похожие на человеческую кровь.
Это Нок не растерялся, среагировал. И тем самым подарил мне еще полсекунды для того, чтобы выдернуть из ножен мою «Бритву». Орудие для пробивания порталов между мирами – и оружие последнего шанса, когда больше ничего не остается, как с ножом в руке броситься на тварь, которую пули могут притормозить ненадолго, но не убить…
Я не знаю, что сделала та синяя аномалия с телом Бокореза, но от человека в том теле осталось мало. Я бежал и словно в замедленном фильме видел, как с рук бандита кусками отваливается кожа, обнажая студенистую синюю плоть, внутри которой обеспокоенно метались огоньки, изменяя ее на глазах. Руки Бокореза стремительно удлинялись, становились тоньше, превращаясь в некое подобие гибких мечей, эдаких обоюдоострых хлыстов. Эти руки-щупальца взметнулись вверх. Мгновение – и страшный двойной удар рассечет меня на несколько кусков кровоточащего мяса…
Но мгновения у Бокореза не было. Потому что я прыгнул вперед, прямо под взлетевшие вверх синие хлысты, вытянув вперед руку с ножом как можно дальше.
