Но гранат у меня не было, как и желания убивать Индуса. Поэтому я боком протиснулся между двумя стенами – и вышел в просторную комнату, обставленную с кричащей роскошью.
На полу лежала громадная шкура медведя-мутанта, крайне редко встречающегося в Зоне. Артефакт с мута содрали, сохранив башку вместе с клыками как у саблезубого тигра. В глазницы той головы были вставлены два артефакта, изнутри мерцающие кроваво-красными всполохами, отчего казалось, что медведь разъярен и вот-вот бросится. Даже не знаю, сколько могла бы стоить такая шкура на Большой земле, думаю, целое состояние.
Со стен скалились головы редких мутантов. Целая коллекция, тоже стоящая немало. Под головами мутов было развешено огнестрельное и холодное оружие, щедро инкрустированное золотом и драгоценными камнями. Обилие дорогой мебели, которой была заставлена комната, делало ее тесноватой. И безвкусной из-за множества золотых подсвечников, статуэток, богато расшитых подушек и прочей вычурной дребедени.
Но вся эта показная роскошь меня совершенно не интересовала. А вот хозяин комнаты, вальяжно развалившийся в глубоком кресле, удивил. Потому что не его я ожидал встретить в резиденции главаря бандитов, больше похожей на огромный сейф с награбленным барахлом.
– Не ожидал? – вместо приветствия поинтересовался Катар, небрежно поигрывая золотыми воровскими четками.
– Не ожидал, – признался я. – А где Индус?
– Хворает, – резко произнес Катар голосом, которым обычно посылают по известному адресу. И добавил: – Тайпан, сгинь.
Шорох за спиной и гулкий звук удаляющихся шагов возвестил о том, что змееподобный секьюрити выполнил приказ в точности.
– Присаживайся, – махнул рукой Катар в направлении кресла, дизайн которого был попроще, чем у хозяина дома. Ну, мы люди не гордые. Я уселся в непривычную для меня обволакивающую мягкость и приготовился слушать.
Однако Катар не торопился развлекать меня светской беседой. Некоторое время он смотрел на меня, словно видел впервые, после чего сказал:
– Колись, Снайпер, на кой ты Захарову сдался. А то что-то я никак в толк не возьму, за каким ктулху ты ему облокотился.
– Я так тем более не в теме, – пожал я плечами.
– Не темни, – скривился Катар. – Старый хрыч пообещал за тебя цену вдвое против той, что дают за твою голову «Борг» и «Воля» вместе взятые. С чего такая щедрость?
– Без понятия, – покачал я головой.
Если сейчас начать втирать Катару насчет того, что я очнулся в автоклаве с головной болью – которая, кстати, не отпустила до сих пор – и что, возможно, эта боль и есть причина интереса Захарова ко мне, думаю, главарь бандитской группировки сочтет меня фуфлогоном и прав будет. Версия выглядела неважно, но другой у меня не было. Поэтому я счел за лучшее промолчать, чем сойти за трепло.
