Оружейный мастер крейсера «Сюфрен» сделал по моим чертежам кислородный аппарат. Из противогазной коробки, начиненной натронной известью, небольшого баллона с кислородом и куска шланга он смастерил приспособление, в котором щелочь поглощала углекислоту, очищая выдыхаемый воздух. Оно действовало автоматически и бесшумно, и с ним можно было свободно плавать. Уйдя с кислородным аппаратом на глубину двадцати пяти футов, я ощутил неведомый мне дотоле безмятежный покой. В полном одиночестве и безмолвии я парил в стране грез; море приняло меня как своего. Увы, блаженство длилось недолго…
Услышав, что с кислородом можно безопасно нырять до глубины сорока пяти футов, я попросил двух матросов с «Сюфрена» последить за мной со шлюпки, пока я попытаюсь достичь «кислородной границы». Я шел вглубь, настроенный на торжественный лад. Морские джунгли приняли меня как своего, и я решил отказаться от человеческих повадок, сложить ноги вместе и плыть, извиваясь, как дельфин. Тайе показывал нам на поверхности моря, как плавать, не отталкиваясь руками и ногами. Несмотря на помехи, вроде моей собственной анатомии и подвешенного на поясе свинцового груза, мне удалось перевоплотиться в рыбу.
Плывя в удивительно прозрачной воде, я увидел в девяноста футах от себя группу изящных серебристо-золотых аурат; алые заплаты жабер напоминали нарядные мундиры бригадиров британской армии. Я подобрался к ним довольно близко. Несмотря на свое перевоплощение, я не забывал, что могу плыть намного быстрее, стоит лишь пустить в ход «грудные плавники». Мне удалось загнать одну из рыб в ее норку. Она встопорщила спинной плавник и беспокойно завертела глазами. Потом приняла смелое решение и, бросившись мне навстречу, проскочила в нескольких дюймах от меня. В это время внизу показался большой голубой зубан с сердитым ртом и враждебными глазами. Он повис в воде на глубине около сорока шести футов. Я двинулся к нему — зубан стал отступать, сохраняя безопасное расстояние.
Внезапно у меня судорожно задрожали губы и веки, спина выгнулась дугой.
Отчаянным усилием я отцепил груз и… потерял сознание.
Матросы увидели, как мое тело выбросило наверх, и поспешили втащить меня в лодку.
После этого у меня несколько недель болели мышцы и затылок. Я решил, что коробка была заряжена недоброкачественной натронной известью.
Зима прошла в упорной работе: я совершенствовал свой кислородный аппарат, чтобы застраховаться от судорог. Летом я снова отправился к Поркеролям и нырнул на глубину сорока пяти футов с новым аппаратом. Судороги напали на меня настолько неожиданно, что я не помню, как сбросил груз. Я чуть не утонул. С тех пор у меня пропал всякий интерес к кислороду.
