– Ой, – отозвалась Марабелль, рассеянно взглянув на Кэса. – Привет.
– Как дела? – спросила я.
Она слегка пожала плечами:
– Не могу вспомнить, что собиралась сделать.
– Пообедать? – предположил Кэс.
– Ребеночек не голоден, – ответила она.
– А Марабелль голодна? – Лицо Кэса оставалось невозмутимым, но в глазах заплясали искорки. Он считал Марабелль очень забавной.
– Нет. – Она пару секунд не шевелилась, а потом внезапно схватила себя за грудь, точно проверяя, на месте ли та. – Смотрите, какая у меня теперь грудь. Заметили?
– Ага, – кивнул Кэс, не удержавшись от ухмылки. – Отличная.
Я незаметно пнула Кэса под столом.
– А мне не нравится, – сказала Марабелль.
– А отцу ребеночка нравится? – спросил Кэс.
Марабелль просто посмотрела на него и ничего не сказала. Я пнула Кэса еще раз, уже не скрываясь. Не то чтобы мы с Марабелль были лучшими подружками, но чем-то она мне нравилась.
Мы познакомились в городской библиотеке в нескольких кварталах от школы. Я довольно часто там бывала и всякий раз видела ее: Марабелль то перебирала журналы, то перевозила книги в тележке, то расставляла их по полкам. Она на два года младше меня, поэтому совместных занятий в школе у нас не было, но меня вполне устраивало наше общение в библиотеке. Я здоровалась, она кивала, просматривала книги, которые я брала, и комментировала мой выбор.
– Нравится тут работать? – как-то спросила я, пока она вела меня к полке с изданиями «Гамлета».
– Ну, формально я тут не работаю, – ответила она. – Но мне разрешают помогать. – И Марабелль быстро достала четыре разных издания «Гамлета». – Правда, вот эту брать не стоит. Там адаптированный текст – хотели, чтоб стало понятнее, а на деле все испортили. А вот в этой хорошие комментарии.
Так я поняла, что Марабелль лучше, чем Google. Еще она оказалась невероятно странной. Чем-то она напоминала Фостера – оба жили на своей волне. Но закидоны Фостера сразу бросались в глаза, а Марабелль была чудачкой тихой и незаметной. Я не могла взять в толк: она не понимает, что вокруг происходит, – например, что Кэс над ней смеется, – или ей просто плевать?
– Как уроки, Марабелль? – спросила я, когда Кэс вернулся к своему обеду.
Она сморщила нос:
– Тригонометрия – кошмар.
– Ух, да, отстой. Сочувствую.
Она удивленно моргнула:
– Чему?
– Обожаю эту девчонку, – заявил Кэс, когда мы возвращались в класс после обеда. Марабелль поплыла в сторону крыла иностранных языков, поглаживая растущий живот под своим кукольным платьицем. – Серьезно. Обожаю. Не встречал никого смешнее.
