Лиззи хочет увести Пола на берег — там они могли бы уединиться, но едва они выходят за порог, как к дому на своем изъеденном ржой грузовичке подкатывает Сэм, опускает окно, гудит.
— Лиззи, девонька, приветик! Приветик, Лиззин дружок! Куда путь держите?
— К заливу.
— Не советую, там кишмя кишат дамочки со своими выводками. А я могу показать вам кое-что особенное, ну как?
— Не стоит труда, — говорит Лиззи.
— Да я со всем моим. Залезайте. Я вам такое покажу, чего никто не видел. Обувка у вас подходящая?
Пол уже дергает дверцу грузовичка; Лиззи садится рядом с Сэмом, и грузовичок, разбрызгивая во все стороны гравий, срывается с места.
— Так вы, значит, художник, — говорит Сэм и прибавляет скорость. — Рисуете все такое? — он величаво обводит рукой окрестности. — Море и прочее.
— Уже нет.
— Видать, никто уже ничего такого не рисует. Головастые, во всяком случае. Понять бы почему. Думаете, природе уже нечему вас научить?
— Разумеется, есть. Но это вовсе не означает, что я должен ее рисовать.
— Будь я художником, я бы рисовал одно и то же дерево всю жизнь. И я даже знаю, какое дерево. Хотите на него поглядеть? Оно отсюда недалеко.
— Спасибо, нет, — говорит Лиззи. — Она прикорнула, того и гляди проснется.
— Вы с Ниной два сапога пара. Она вас держит в строгости, в узде, можно сказать. Ее хлебом не корми, дай покомандовать.
— Не любите ее? — спрашивает Пол.
— Вовсе нет, люблю, потрясающая старуха. Но нельзя позволять ей помыкать тобой, не то конца краю этому не будет. Немудрено, что он от нее гулял.
— Кто?
— Мэдден, кто ж еще? Завел зазнобу на стороне.
— Это всем известно, — говорит Пол. — Но вы не могли его знать. Малы еще были.
— Мне шел шестой, когда он умер. И я его очень даже хорошо помню. У моего отца была автомастерская, и Мэдден к нам заглядывал, он сваркой интересовался. Я ему почему-то приглянулся, он выговаривал отцу: мол, он плохо со мной обращается. Не понимает, как ему повезло с сыном. А случалось, катал меня на машине. Возил на берег. И всякое такое. Вдобавок подарил мне первого в моей жизни пса.
— Да ну?
— Ага. Он подобрал где-то в бухточке пса, дворнягу, но, видать, там и колли поучаствовал, а собственный его пес взревновал, вот какое дело. Так что он привез этого пса в мастерскую и уломал папашу разрешить мне оставить его у себя. Умнющий был пес, когда он сдох, я плакал, как маленький.
— А что еще вы о Мэддене помните?
— Вы что, подсели на него? Теперь к нам много таких наведывается. И старики — есть тут такие, — чтоб им кружку пива поставили, плетут про него небылицы для тех, кто наезжает сюда на лето.
