– Знаете, дорогая Виолетта, – заметил он, – однажды вам придется оставить работу и уйти на покой.
– Это ничего не меняет.
– Ну что же, тогда я начну действовать.
Нотариус записал адрес Филиппа Туссена – я в конце концов открыла конверт, присланный Жюльеном Сёлем.
69500 Брон,
авеню Франклина Рузвельта, 13
Господину Филиппу Туссену,
дом Франсуазы Пелетье
– Позвольте спросить, Виолетта, как вы его раздобыли? Я полагал, что ваш супруг пропал, если это не так, он должен был где-то работать, а значит, есть номер социального страхования!
Он был прав. Мэрия перестала платить Филиппу через несколько месяцев после его исчезновения, о чем я узнала много позже. Туссены получали уведомления о зарплате и сами заполняли налоговые декларации сына. Работая на переезде, а потом на кладбище, мы имели бесплатное жилье и не делали отчислений на соцобеспечение. Питались мы на мои деньги. Филипп Туссен говорил: «Я даю тебе крышу над головой. Тепло и свет. Ты меня кормишь».
Все годы нашей совместной жизни он тратился только на свой драгоценный мотоцикл. Одежду ему и Леонине покупала я.
– Вы уверены, что речь идет именно о вашем муже? Туссен из Брона может оказаться однофамильцем, нельзя исключать и случайное сходство.
Я согласилась, что такое вполне вероятно, но трудно обознаться, если прожил с человеком много лет. Даже если Филипп Туссен растолстел и облысел, я не спутаю его ни с одним другим мужчиной.
Я рассказала мэтру Руо о встрече с Жюльеном Сёлем (его ДЕЙСТВИТЕЛЬНО так зовут!), о его матери и Габриэле Прюдане, о том, как он разыскал Филиппа (не спросив моего согласия!) и выяснил, что тот живет в ста километрах от кладбища. И все это было сделано только потому, что комиссара наповал сразило мое красное платье под синим пальто! Я не стала скрывать, что одолжила машину Ноно – «Норбер Жоливе. Могильщик», – доехала до Брона и припарковалась на авеню Франклина Рузвельта рядом с домом № 13. Он чем-то напоминал мое жилище в Мальгранж-сюр-Нанси, но был двухэтажным, на окнах с двойными дубовыми рамами висели красивые шторы. Напротив находился бар Карно, где я выпила три чашки кофе, пока ждала… сама не знаю чего. А потом увидела, как он переходит улицу.
Он был с каким-то мужчиной, оба улыбались, о чем-то оживленно разговаривали. Когда они вошли в кафе, я опустила голову и прикрыла лицо ладонью.
Я узнала запах Филиппа: смесь кароновского одеколона «Pour un homme» с ароматом кожи «других женщин». Он вечно носил его на себе. Не избавился и теперь. Прошло много лет, но чуткий нос меня не обманул.
