Если не продадут любителю,- любители Пруста из лагерных начальников!! Еще поклонники Джека Лондона встречаются в этом мире, но Пруста!! - то на карты: "Германт" - это увесистый фолиант. Это одна из причин, почему я не держал книгу на коленях, а положил на скамейку. Это толстый том. На карты, на карты... Изрежут - и все.
Нина Богатырева была красавица, русская красавица, недавно привезенная с материка, привезенная в нашу больницу. Измена родине. Пятьдесят восемь один "а" или один "б".
- Из оккупации?
- Нет, мы не были в оккупации. Это прифронтовое. Двадцать пять и пять - это без немцев. От майора. Арестовали, хотел майор, чтоб я с ним жила. Я не стала. И вот срок. Колыма. Сижу на этой скамейке. Все правда. И все неправда. Не стала с ним жить. Уж лучше я со своим буду гулять. Вот с тобой...
- Я занят, Нина.
- Слыхала.
- Трудно тебе будет, Нина. Из-за твоей красоты.
- Будь она проклята, эта красота.
- Что тебе обещает начальство?
- Оставить в больнице санитаркой. Выучусь на сестру.
- Здесь не оставляют женщин, Нина. Пока.
- А меня обещают оставить. Есть у меня один человек. Поможет мне.
- Кто такой?
- Тайна.
- Смотри, здесь больница казенная, официальная. Никто власти тут такой не имеет. Из заключенных. Врач или фельдшер - все равно. Это не приисковая больница.
- Все равно. Я счастливая. Абажуры буду делать. А потом поступлю на курсы, как ты.
В больнице Нина осталась делать абажуры бумажные. А когда абажуры были кончены, ее снова послали в этап.
- Твоя баба, что ли, едет с этим этапом?
- Моя.
Я оглянулся. За мной стоял Володя, старый таежный волк, фельдшер без медицинского образования. Какой-то деятель просвещения или секретарь горсовета в прошлом.
Володе было далеко за сорок, и Колыму он знал давно. И Колыма знала Володю давно. Делишки с блатными, взятки врачам. Сюда Володя был прислан на курсы, подкрепить должность знанием. Была у Володи и фамилия - Рагузин, кажется, но все его звали Володя. Володя - покровитель Нины? Это было слишком страшно. За спиной спокойный голос Володи говорил:
- На материке был полный порядок у меня когда-то в женском лагере. Как только начнут "дуть", что живешь с бабой, я ее в список - пурх! И на этап. И новую зову. Абажуры делать. И снова все в порядке.
Уехала Нина. В больнице оставалась ее сестра Тоня. Та жила с хлеборезом - выгодная дружба - Золотницким, смуглым красавцем-здоровяком из бытовичков. В больницу, на должность хлебореза, сулящую и дающую миллионные прибыли, Золотницкий прибыл за большую взятку, данную, как говорили, самому начальнику больницы. Все было хорошо, но смуглый красавец Золотницкий оказался сифилитиком: требовалось возобновление лечения. Хлебореза сняли, отправили в мужскую вензону, лагерь для венерических больных. В больнице Золотницкий пробыл несколько месяцев, но успел заразить только одну женщину - Тоню Богатыреву. И Тоню увезли в женскую вензону.
