— Выпить есть? — спросила я то, что по ощущениям было нужно сейчас больше всего.
Наконец, он разглядел в моих глазах испуг, и выражение его лица сменилось с настороженного на обеспокоенное.
— Заходи, — сказал он таким тоном, что я поняла — даже если в его квартире сейчас кто-то есть, он выгонит этого человека, не посмотрев, что на улице ночь.
Но выгонять никого не пришлось. Макс был один и этот момент меня, безусловно, порадовал, не хотелось бы стать причиной порушенных планов. Он закрыл за мной дверь и направился к небольшому бару в гостиной, которая была условно разделена с кухонной зоной широкой барной стойкой. К ней я и прошла, не дожидаясь приглашения.
Через несколько мгновений передо мной поставили бокал, до середины наполненный бренди. Макс сел напротив и выжидательно на меня посмотрел, впрочем, не торопя и не отвлекая.
Я не видела смысла ходить вокруг да около, поэтому, сделав большой глоток, сказала просто:
— Меня только что пытались убить.
Сыщик нахмурился и приказал:
— Рассказывай.
Рассказ получился коротким и не слишком эмоциональным, все-таки ощущение, что это было просто видение, не прошло до конца. При словах о силовом щите, Макс ни капли не удивился, лишь нахмурился сильнее, что не укрылось от меня, но я по обыкновению решила, что это подождет.
Закончив рассказ, сделала еще один большой глоток, точно зная, что при таком стрессе опьянение мне не грозит.
Макс помолчал некоторое время, что-то обдумывая, а затем сказал:
— Я собирался в ближайшее время узнать все, что можно о гибели Бэрриса, но, кажется, придется ускорить этот процесс.
— Ты думаешь, его смерть связана со смертью моего отца? — Задала вопрос, который недавно задавала сама себе.
— Не уверен, прошло много времени. Но проверить стоит. Особенно теперь.
— Почему этот человек до сих пор на свободе? — воскликнула я без всяких уточнений, но Макс и так понял, о ком речь. — Я же рассказывала о нем Тому. Мэтт даже показывал мне его фото, они знают кто это.
— Видения к делу не пришьешь, а доказательств у полиции, видимо, не достаточно.
Я залпом допила остатки бренди и мрачно спросила:
— Что мне делать?
— Во-первых, успокоиться, — невозмутимо сказал Макс.
— Сегодня был чудесный день, и до покушения я была совершенно спокойна. Как видишь, это не помогло, — я начала заводиться.
— Я сказал тебе отдыхать. Почему ты не послушала?
— Ты мне что, нянька? — Выпалила я, но тут же устыдилась собственной несдержанности. — Черт. Прости, Макс, я не хотела.
