— Что вы себе позволяете? Вы ставите под сомнение мои слова и действия?
Дальнейшее я слушать не стала. Отошла подальше к единственному в коридоре окну и принялась глубоко дышать, пытаясь успокоиться. Теперь меня еще подозревают в убийстве. Хуже этот день стать просто не мог.
Когда за спиной раздались шаги, я даже не обернулась, почему-то сразу поняв, что это Макс. И не удивилась, услышав его тихий голос, который успокоил лучше, чем созерцание закатного неба, переливавшегося всеми оттенками розового.
— Поедем в гостиницу, тебе надо отдохнуть, — сказал он, подойдя ко мне. Ближе, чем надо. И от этой близости и спокойного голоса по телу побежали мурашки. — Здесь разберутся без нас.
Он осторожно приобнял меня за плечи и повел к выходу.
Лейтенант Саверс вышел нас проводить и ободряюще кивнул мне.
— Не берите в голову, Сана, вы отлично справились, — сказал он.
Я вымученно улыбнулась и не удержалась от вопроса:
— Что это была за девушка? Там, на берегу?
Саверс вздохнул, но ответил:
— Это невеста погибшего. Я еще не знаю подробностей и не думаю, что вам они будут интересны. Вы и так немало пережили.
— Вы правы, — подумав, ответила я, — спасибо вам, лейтенант.
— Вам спасибо, Сана, берегите себя.
Я только кивнула и пошла к машине, краем уха услышав, как они попрощались с Максом.
До гостиницы мы доехали в полном молчании, за что я в очередной раз была благодарна сыщику. Мне сейчас не то, что говорить, даже думать не хотелось.
В номер я поднималась одна, Макс задержался внизу, чтобы заказать ужин. Дверь за собой не заперла, сразу прошла к окну и уставилась в него невидящим взглядом. Голова по-прежнему была пуста и, наверное, этот небольшой отдых был мне необходим, потому что чувствовала я себя разбитой и опустошенной. Через какое-то время Макс беспрепятственно вошел внутрь, даже не постучав. А может, он и стучал, а я не обратила внимания. В том состоянии, в котором я пребывала сейчас, на многое не обращаешь внимания, например, что с тобой говорят.
Я очнулась, только когда он подошел и бесцеремонно повернул меня к себе лицом.
— Сана, ты меня слышишь? — в его глазах плескалась такое беспокойство, что мне даже стало совестно.
— Да, — я часто заморгала, чтобы прогнать подобие сонливости и глубоко вздохнула, — прости, я не знаю, что со мной. День сегодня не задался.
Он долго всматривался в меня, но, в конце концов, отступил на шаг и сказал:
— Ужин принесли.
Я нахмурилась, сколько же времени я простояла в этом странном трансе?
