— Зачем?
— Сказал же, решил прогуляться, — невозмутимо ответил он и спокойно пошел вдоль забора.
Мне не оставалось ничего другого, как пойти за ним. Не оставаться же здесь. Уже вечерело, прогулка затянулась, и мне хотелось домой. Даже если Макс и скрывает что-то, думать еще и об этом даже для меня чересчур.
Мы уже почти подошли к машине, когда у меня зазвонил телефон. Увидев на экране номер Тома, я заранее напряглась. Вряд ли он звонил, чтобы пожелать мне доброго вечера. Скорее наоборот. Я только поднесла трубку к уху и сразу услышала серьезное:
— Сана, тебе нужно приехать в участок. Прямо сейчас.
И отключился.
А я посмотрела на трубку и раздраженно высказалась:
— Почему никого не интересует, могу я или нет? Может, я занята или заболела, или вовсе умерла. Я даже ответить не успела, может, это и не я трубку взяла.
Все это я высказала в пространство, выплескивая раздражение и, Макс, нахмурившись, спросил:
— Что случилось?
— Понятия не имею. Том просит приехать в участок. Подвезешь?
— И даже пойду с тобой.
— Не думаю, что это хорошая идея. Он явно не в духе, а, увидев нас вместе, разозлится еще сильнее.
Мнением Тома я все же дорожила и, хоть в ситуации с Максом следовать его советам не собиралась, давать столь явный повод для недовольства не хотелось.
— Почему ты так думаешь? — удивился Макс.
— Ну, он вроде как не в восторге от нашего общения, — я пожала плечами.
— Это он тебе сказал?
— Тут и без слов все понятно.
— В таком случае, мне плевать на его мнение, — беззаботно отмахнулся Макс и распахнул передо мной дверцу машины.
— Не слишком-то вежливо с твоей стороны.
— Не слишком вежливо будет оставлять девушку в руках злого лейтенанта. Поехали, ничего он нам не сделает.
Как я и говорила, Том был совсем не рад Максу. Он ничего не сказал, но недовольство сквозило в каждом взгляде и жесте. Было жутко любопытно, что связывает этих двоих. Вернее, не так. Что связывает — понятно, даже если Макс и не сыщик, в чем я не переставала сомневаться, он, так или иначе, имел отношение к этой сфере, поэтому не удивительно, что они знакомы. Интересно, какая кошка между ними пробежала. Это не профессиональная ревность, Том не карьерист, количество раскрытых преступлений интересует его не из-за премии и повышения в должности и звании, а из-за обостренного чувства справедливости. Уж я-то знаю. И дело здесь даже не во мне, я помню, с каким раздражением он говорил с Максом, когда мы впервые встретились здесь, в участке. Скорее, это что-то личное, но вот что?
