– Тогда у тебя будут твои виртуальные деньги? – спросила она и снова пнула ногой небольшую кучку купюр. – Вместо этих чертовых реальных, с которыми нельзя ничего сделать?
– Да, – ответил он. – Возможно.
Чтобы переварить случившееся, Нееле нужно было прежде всего пробежаться. Ей было жарко, когда она вышла из дома. Но очень скоро она начала замерзать. Она не задавалась вопросом, сможет ли отравить воду в Норддайхе. О нет. Ее терзало другое. Она не могла рассказать мужу, что спуталась с Матиасом Лютьенсом. Как соблазнила его по всем законам жанра и заполучила доступ к необходимой важной информации, кодовым словам и ключам.
И все это она сделала из любви к мужу. Но сможет ли Юстус ее простить? Сможет ли понять, что ради любви иногда приходится совершать совершенно безумные поступки?
Она не хотела лгать ему, но иначе не получалось. Он был просто слишком слаб для этого мира.
Да, несомненно, он умен, порой красноречив и весьма привлекателен. Но он не умел постоять за себя, а в обществе это было необходимо, чтобы выжить. Он мог делать только то, что не вредит другим. И поэтому теперь оказался на пороге разорения – и она вместе с ним.
Теперь она будет защищать их маленькую семью. Она уже давно мечтала о ребенке. Дело было не в ней, а в нем. Врач выразился более чем понятно.
Болезнь цивилизации. У многих мужчин теперь не хватало сперматозоидов или они были недостаточно активными, чтобы достичь яйцеклетки.
О да, у них был восхитительный секс. Во всяком случае, в начале отношений. До того, как дела пошатнулись.
Но детей у них не будет. Брать приемного ребенка казалось ей нелепым. Нереальным. Ведь она всегда будет помнить, что на самом деле это чужой ребенок. А ей хотелось бы почувствовать, как он растет у нее внутри. Конечно, больше всего ей хотелось бы родить от него, но, если он согласится, она готова обратиться в банк спермы.
Она пыталась с ним это обсудить, но он обиделся и ушел. Будто она задела его честь.
У Матиаса Лютьенса было двое детей. Один этот факт очень сильно заденет Юстуса. Его жена спала с человеком, который способен зачать ребенка.
Нет, она не станет причинять ему боль. Все должно остаться в тайне.
Лютьенс точно не проговорится. Он слишком боится потерять детей.
«И потому, – подумала Нееле, остановившись возле фонаря из-за усилившейся боли в боку, – меня никогда никто не заподозрит. А я знаю о водопроводной системе и ее безопасности практически все».
Она наклонилась вперед, уперлась руками в колени и попыталась восстановить дыхание.
