– Что ты поняла? Ты ничего не поняла!
Она начинала сердиться. Почему он не упал перед ней на колени, как она себе представляла? Почему не целовал ее ноги? Почему не был счастлив? Почему не признал, что она – его ангел-хранитель и спасла его? Почему он смотрит с такой злобой, почти ненавистью и при этом с недоверием?
Татуировка в виде пламени у нее на груди до основания шеи, из-за которой было столько скандалов, потому что у жены консультанта по капиталовложениям не должно быть заметных татуировок, словно начала по-настоящему нагреваться. Она светилась на коже Нееле, и казалось, вот-вот загорится. Ей захотелось принять холодный душ, чтобы погасить пламя.
Эта реакция была ей слишком хорошо знакома. Татуировка давала сигнал, когда ситуация становилась действительно опасной.
– Где ты взяла деньги? – спросил он.
– В горе и в радости, поклялись мы когда-то. А ты даже не поделился со мной, что пришло время горя. Во всяком случае, вербально. Но я смогла это по тебе увидеть. Твое лицо, твое тело говорили со мной четким, понятным языком. Ты больше не желал меня. Я жила здесь, как переставшее быть востребованным предложение.
– Я задал вопрос: где ты взяла деньги? Они настоящие?
Он схватил пачку и пропустил купюры сквозь пальцы, как игральные карты.
– Сколько здесь?
– Оцени сам.
– Я задал тебе вопрос: сколько здесь? Нееле, пожалуйста, давай без загадок.
– Я еще их не пересчитала, но предполагаю, здесь ровно десять миллионов. Похоже?
Он снова спросил, откуда деньги, и выглядел таким бледным, словно вот-вот потеряет сознание. Она надеялась выпить с ним шампанского, что они снова принесут друг другу свадебные клятвы, поклянутся в вечной любви и у них наконец снова все будет прекрасно, как вначале, когда он был юным героем, а она – прекрасной принцессой.
Она начала рассказывать с конца. Ей казалось, так веселее. Сначала – историю с Санта-Клаусами и как она организовала на «Фейсбуке» флешмоб. Потом она рассказала о письмах с шантажом.
Он только качал головой и хлопал себя по щекам.
Как она придала письмам особую значимость, положив в них в качестве доказательства биологическое оружие. Дойдя до этой части истории, она сначала молчала. Боялась, что для него это будет уже слишком.
По его просьбе она принесла стакан воды. Про шампанское сегодня можно было забыть.
* * *
Ну да, он запихнул в себя два куска кремового торта и выпил слишком крепкого остфризского чая с леденцами и сливками, который до сих пор стоял у него в горле. Руперт пил черный чай, следуя его названию, – черным.
