Мы сидели вечером у печки, и Галина Павловна сказала:
- Я хочу посоветоваться с вами.
- О чем же?
- О своей жизни.
- Я, Галина Павловна, с тех пор, как стал взрослым, живу по важной заповеди: "Не учи ближнего своего". На манер евангельской. Всякая судьба неповторима. Всякий рецепт - фальшив.
- А я думала, что писатели...
- Несчастье русской литературы, Галина Павловна, в том, что она лезет в чужие дела, направляет чужие судьбы, высказывается по вопросам, в которых она ничего не понимает, не имея никакого права соваться в моральные проблемы, осуждать, не зная и не желая знать ничего.
- Хорошо. Тогда я вам расскажу сказку, и вы оцените ее как литературное произведение. Всю ответственность за условность или за реализм - что мне кажется одним и тем же - я принимаю на себя.
- Отлично. Попробуем со сказкой.
Галина Павловна быстро начертила одну из самых банальных схем треугольника, и я посоветовал ей не уходить от мужа.
По тысяче причин. Во-первых, привычка, знание человека, как ни малое, а единственное, тогда как там - сюрприз, коробка с неожиданностями. Конечно, и оттуда можно уйти.
Вторая причина - Петр Яковлевич Подосенов был хороший человек явно. Я бывал на его родине, написал для него с истинной симпатией работу о блатарях, Кочуру же я совершенно не знал.
Наконец, в-третьих, и в самых главных, я не люблю никаких перемен. Я возвращаюсь спать домой, в тот дом, в котором я живу, ничего нового я даже в меблировке не люблю, с трудом привыкаю к новой мебели.
Бурные перемены в моей жизни всегда возникали помимо моей воли, по чьей-то явно злой воле, ибо я никогда не искал перемен, не искал лучшего от хорошего.
Была и причина, облегчающая советчику его смертный грех. По делам собственного сердца советы принимаются только такие, которые не противоречат внутренней воле человека,- все остальное отвергается или сводится на нет подменой понятий.
Как всякий оракул, я рисковал немногим. Даже своим добрым именем не рисковал.
Я предупредил Галину Павловну, что совет мой - чисто литературный и никаких нравственных обязательств не скрывает.
Но прежде чем Галина Павловна приняла решение, в дело вмешались высшие силы в полном соответствии с традициями природы, поспешившими на помощь Аркагале.
Петр Яковлевич Подосенов, муж Галины Павловны, был убит. Композиция эсхиловская. С хорошо изученной сюжетной ситуацией. Подосенов был сбит проходившей машиной в зимней темноте и умер в больнице. Таких автомобильных катастроф на Колыме много, и о возможности самоубийства вовсе не говорили. Да он и не покончил бы с собой. Он был фаталист немного: не судьба, значит, не судьба. Оказалось, очень даже судьба, чересчур судьба. Подосенова-то как раз убивать было не надо. Разве за добрый характер убивают? Конечно, на Колыме добро - грех, но и зло - грех. Смерть эта ничего не разрешила, никаких узлов не развязала, не разрубила - все осталось по-прежнему. Было только видно, что высшие силы заинтересовались этой маленькой, ничтожной колымской трагедией, заинтересовались одной женской судьбой.
