– Наплести и измыслить-то он горазд, да вот откуда он про трон чудной узнать мог? Кто ему поведал? – Грозный сурово посмотрел на боярина. – Ужель и самые верные из стражи языки распускать начали? Али допрос им учинить?
– Ивана Петровича-то я сегодня по вашему распоряжению посвятил в событие. Он и трон осматривал, зело удивлялся нелепости его и мастерству неведомому… – задумчиво начал рассуждать боярин.
– Да не отец же ему поведал, – нетерпеливо перебил его царь, – ужо в это я никогда не поверю. Он и сам своего младшого не особо чтит.
Как раз в это время мимо спрятавшегося Павла к царю привели заплаканного княжича. Он жалобно протирал глаза, хитро поглядывая из-под рукавов на Грозного и боярина, стараясь угадать, как ему себя вести и какую выгоду из этого можно получить. Павел всего этого, конечно, не видел, но зато все хорошо слышал.
– Оставь нас, – сказал Грозный стражнику, – да побудь в зале, понадобишься еще. Гляди, чтобы к двери никто не приближался. Кругом измена.
Дверь снова затворилась. Павел замер, услышав рядом с собой шаги стражника. К счастью, тот в своем рвении, дабы и его не заподозрили в излишнем любопытстве, вышел почти на середину зала и принялся там мерно расхаживать, приглушая шаги. Павел снова прильнул к двери. А за ней происходило вот что.
– Поведай, – обратился Никита Романович к княжичу, – что за оказия с тобой приключилась и о чем ты там наплел страже.
Княжич негромко захныкал и вновь начал тереть глаза рукавом своего кафтана. Грозный, до этого молча и сурово поглядывавший на отрока, не выдержал и в раздражении прихлопнул ладонью о колено.
– Да в кого ты есть, мокрица ты эдакая, тьфу! Род высокий позоришь только.
– Я по двору прогуливался, за порядком присматривал, – заторопился рассказывать княжич, поняв, что ведет себя совсем не так, как хотел бы царь. На жалость тут рассчитывать совсем не приходилось. – Вижу, какой-то смерд за кустами супротив палат царских затаился на каменьях и выглядывает чего-то. Я за ним долго наблюдал. Он, почитай, цельный час прятался и вынюхивал. Гляжу, подниматься стал, идти куда-то собрался. Тут я его остановил, спужался он сильно. Говорит, мол, дюже хотелось взглянуть на чудной трон, что в палаты ноне доставили. – Княжич заговорил смелее, увереннее, видя, что его внимательно слушают. – Смекнул я тут, что дело нечисто. Про трон-то ентот еще никому не ведомо. Уж не друг ли ты, говорю, тому скомороху, что в подвале споймали. Тут уж он и вовсе перепужался. Я решил было его схватить, до стражи доставить, да конфуз вышел, споткнулся о камень, подвернул ногу, упал. Тут он меня лежачего и спутал.
