– Давай внутрь, я скоро! – крикнул Троекуров, а сам побежал к стоящим в стойлах верховым скакунам.
Быстро перерезал саблей подпруги на их седлах и, вернувшись, заскочил на место кучера.
– Порядок? – обернувшись, возбужденно и весело спросил он.
Павел, высунувшись из окна кареты, энергично кивнул.
Дернув за вожжи и громко хлопнув кнутом, Троекуров буквально сорвал карету с места. Он не жалея погонял коней, и карету то и дело швыряло по сторонам. Павел мертвой хваткой вцепился в лавку обшитого сиденья, но это не спасало его от постоянных ударов: то сверху, то снизу, то сбоку. Но он не обращал на них внимания, понимая, что князь спешил как можно скорее убраться подальше от разбойничьего логова.
Два раза чуть не выскочил магнитофон, который Павел зажал между колен, и оба раза каким-то чудом ему удавалось подхватывать его буквально на лету. Такая бешеная скачка продолжалась довольно долго.
Наконец и лошади стали уставать, да и князь, видимо, дал им отдыха, надеясь, что удалось отъехать далеко. Вскоре карета свернула в лесную чащу и, пробравшись подальше от разбойничьей дороги, остановилась. Пошатываясь, Павел сошел на землю и уселся на траву, прислонившись спиной к могучему дубу. Через минуту рядом устроился Троекуров.
– Вроде удачно для начала получилось, – переведя дух, сказал он.
Павел, насупившись и думая о своем, промолчал.
– Дальше-то куда? На Москву или в монастырь? – встревоженный непонятным молчанием парня, спросил князь. – Да не волнуйся ты, успеешь к своей Даше. До дороги доберемся, а там нам днем никто не страшен.
– Нету Даши, – выдавил из себя Павел, и губы его от обиды предательски задрожали.
– Что случилось-то, ты объясни толком, – насторожился Троекуров.
– Нет ее здесь и не было. А государь ваш – подлый обманщик.
Кровь отхлынула от лица князя, он весь напрягся, черты лица обострились, рука невольно потянулась к рукоятке сабли.
– Ты этого не говорил, а я не слышал, – справляясь с гневом, глухим голосом сказал он, – мы все же союзники.
– А как еще можно назвать человека, который так поступает? – вызывающе спросил Павел.
– Как поступает?
Павел не стал доставать магнитофон из кареты и включать его, а своими словами пересказал князю прослушанную запись. Тот надолго задумался. Ничто не нарушало молчания. Наконец Троекуров, видимо обдумав ситуацию и приняв какое-то решение, неожиданно весело улыбнулся.
– Может, так оно и лучше будет? – сказал он.
Павел удивленно взглянул на него.
