– Попробуем вернуть его! – прокричал я остальным. Ветер к этому времени еще усилился, обещая шторм. Дождь хлестал сбоку.
– В сарае есть резиновая лодка! – крикнул Юн.
– Неси! – крикнул я в ответ, и через несколько минут он вернулся, таща большой надувной ялик вроде флотского, с небольшим подвесным мотором.
Ветер подхватил лодку, и она потащила Юна за собой. Лотта ринулась ему на помощь, и вместе они стали спускать ее вниз. Ветер дергал лодку в разные стороны, и несколько раз она едва не сбила меня с лестницы. Оказавшись на узкой полоске берега, я с трудом, но спустил лодку за собой. Мне удалось столкнуть ее в воду там, где скала немного закрывала берег от ветра.
– Вы идете? – позвал я Полковника.
Он с сомнением посмотрел на меня, но потом решился и полез вниз. Юн хотел последовать за ним.
– Лодка будет перегружена! Ждите здесь!
Юн постоял на первой перекладине и полез наверх. Он явно испытал облегчение. Полковник, дрожа от холода, прошел мимо меня на корму. Я подобрал весла, лежавшие на дне лодки; мы с усилием отгребли на несколько метров от скалы, я запустил мотор, и мы стали прокладывать путь по беспокойному морю – к причалу, который уплывал все дальше от нас.
Когда мы оказались на безопасном расстоянии от острых скал и вне зоны слышимости остальных, я сел так, чтобы моя спина по возможности закрывала нас от оставшихся на берегу.
– Мне надо поговорить с вами, – наполовину прокричал я Полковнику, заглушил мотор и придвинулся ближе.
Рассказав все, я тяжело перевел дыхание и стал ждать реакции. Полковник пристально смотрел мне в лицо. Его взгляд больше не был отсутствующим, глаза перестали слезиться. Я понял, какое уважение к себе вызывал этот человек в своей прежней жизни. Передо мной был человек, точно знавший, что делать.
– Вы в этом уверены? – спросил он.
– Абсолютно. – Я постарался, чтобы мой ответ прозвучал правдиво.
Полковник отвел взгляд, посмотрел на берег и усмехнулся.
– Вот ведь черт, – сказал он.
Потом качнулся всем телом и одним привычным движением, словно проделывал такое много раз, перевернул лодку. Оба мы очутились в ледяной воде.
