В просторной кухне уже шли полным ходом приготовления к ужину. Я огляделась, и мне захотелось протереть глаза. Здесь царило невиданное мною изобилие. Разделочные столы ломились от еды: мясо, паштеты, пироги, заливное, все рассортированное по дням, снабженное инструкциями. Сегодняшний ужин, кажется, должен был состоять из горячих блюд, которые как раз отправляли в духовку на больших противнях. На подносах я увидела знакомую эмблему парламентского ресторана. По всей видимости, обслуживанием занимался именно он. Наверное, такая роскошь для наиболее выдающихся кандидатов – нечто само собой разумеющееся. Наверняка и Юн, и Франциска привыкли обедать и ужинать в ресторанах, куда обычных граждан даже не пустят. Сама я, разумеется, никогда там не была, а если бы вдруг и попала туда, то вряд ли смогла бы наслаждаться едой, меня мучило бы неуютное ощущение, что за мной наблюдают, но я остаюсь для всех невидимкой. На столе стояла большая корзина со свежими фруктами: бананы, ананасы, папайя, виноград, маракуйя, кокосы. А ведь я даже не знаю, какие они на вкус, эти кокосы.
Остальные уже вовсю доставали еду из холодильников и микроволновок, непринужденно болтая друг с другом. Я остановилась в дверях; у меня часто возникало это ощущение – что между мной и другими натянута тонкая пленка. Как будто прочие люди чувствуют себя удобно, свободно-расслабленно, абсолютно естественно в своих телах, в своих человеческих костюмах. Рядом с другими я всегда ощущала напряжение, я глубоко завидовала им, не осознающим даже, с какой легкостью они общаются. Но что я знаю, подумала я. Что я знаю о том, чего стоит им эта непринужденность? Может быть, они как гимнасты – с видимой легкостью крутят сальто-мортале, но за этой легкостью стоят тысячи часов боли, тренировок, слез и безнадежности. Может, так оно и есть. Но все-таки я им завидовала.
– Красное или белое?
Я повернула голову, посмотрела через плечо. Рядом со мной стоял Полковник, прижимая к груди винные бутылки, которые казались реквизитом к пьесе о морских разбойниках. Некоторые были даже покрыты пылью.
– Винный погреб здесь потрясающий! Действительно все предусмотрели. Чего тут только нет! Даже французские и итальянские вина! Я узнавал у Председателя – он сказал, что дегустировать можно совершенно спокойно.
Полковник поднял бутылку и посмотрел на нее тем влюбленным взглядом, какой большинство мужчин приберегают для жены. Или для своего автомобиля.
