– Солдатики, не уходите. Помогите. Сил уже нет терпеть этих иродов. Ты же не знаешь, что тут творится. Они же жрут нас поедом. В прямом смысле жрут. Мы же вас так ждали. Не берите грех на душу, не бросайте нас.
Зорин понял, что побег откладывается на неопределенный срок. Бросить этих людей он не мог, совесть проклятая не позволяла. Егор, видя неладное, оттащил его за рукав от ворот.
– Не надо, – зашептал он. – Я вижу, что ты задумал. Не надо. У нас свое дело. Про Лену вспомни. Время-то идет.
– Не могу я. – Дмитрий вырвал рукав. – Не могу.
Он подошел к воротам и прошептал в щель между створками:
– Вы – жители общины?
– Да. Нас тут насильно держат. Ты даже не представляешь, для чего.
– Знаю. Они мне рассказали.
– Рассказали? – Голос стал напряженным. – Так ты что, с ними?
– Нет. Я так, за столом сидел.
– А, мариновали, значит. А как выбрался?
Дмитрий глянул на Егора. Потом огляделся. Голлума нигде не было видно.
– Друг помог.
– Свои подошли? Вовремя. Силантьевых-то всех положили?
Зорин покусал губы, не зная, как сказать этому человеку правду.
– Нет тут никаких своих.
– В смысле?
– Двое нас тут. Мимо шли. По делам.
За воротами воцарилась тишина. Видимо, говоривший пытался усвоить то, что сказал Дима.
– Значит, там, снаружи, про нас никто не знает?
Зорин покачал головой. Потом, спохватившись, сказал вслух:
– Никто.
– Значит, и эти…
– Да, эти живы. За нами гонятся.
Спохватившись, Дмитрий прислушался. Звуки погони стали ближе. Времени практически не оставалось.
– Эй, парень. Тебя как зовут?
– Дима. А это – Егор.
– Сергей Степанович. Ты, Дима, меня выпусти, я тебе помогу. Оружие есть?
– Есть.
– Ты мне хоть что-нибудь дай. Лучше нож. Жуть как надоело в этом сарае сидеть. Давно хочу кому-нибудь из этой кодлы сердце вырезать. А там будь что будет. Ты там такого дядю Колю не встречал?
– Встречал. Он меня в другом сарае сторожил.
– Вот гнида! Пригрелся все-таки. Предатель проклятый. До него хочу добраться в первую очередь.
– Не получится. Я его в том же сарае прирезал, так что – извини. Да не сильно-то он и пригрелся. Его вместе с другими в сарае держали, голого, разве что не жрали, как остальных.
За воротами раздался скрипучий смех.
– Получил – таки свое. Двадцать лет, как и мы, в говне провел. А нам хвалился, что как сыр в масле кататься будет. А катался в говне!
И говоривший зашелся в приступе смеха. Дмитрий решил больше не тратить времени.
– Отойдите от ворот, возможно, придется стрелять.
Он понимал, что когда они начнут вскрывать амбарный замок, то будут немедленно обнаружены. Вначале Зорин вставил большой охотничий нож между проушиной и досками ворот, пытаясь выдернуть державшие ее гвозди, но металл и древесина срослись практически в одно целое. Замок не сдвинулся ни на миллиметр. Дима пыхтел с минуту, прежде чем понял, что так ему ворота не открыть. Вытащив нож, он поискал глазами что-нибудь, чем можно было бы хорошенько долбануть по замку. Как назло, в округе ничего подходящего не наблюдалось, а бить по замку оружием у него рука не поднималась. «Все равно удары услышали бы», – решил он. Подняв автомат, переставил на одиночный огонь и, прицелившись, выстрелил. Замок снесло с деревянных створок. Тут же вдалеке раздался крик одного из преследователей:
