Шпион застонал, приходя в себя. Дмитрий прибавил темп, волоча по земле неподъемное тело. Попав внутрь, он огляделся. Тащить Саню дальше не имело никакого смысла. Чтоб попасть в одну из пустующих квартир, надо было подняться или опуститься на один лестничный пролет, а на это у Зорина не осталось ни сил, ни времени, ни желания. Стояк отопления в углу замечательно подходил для его целей. Дмитрий расстегнул Санин ОЗК, вынул его руки из рукавов и застегнул ОЗК снова. Затем пропустил оба рукава между стояком и стеной и крепко связал их вместе. Получилась довольно милая и, пусть и на короткий срок, эффективная смирительная рубашка. По крайней мере, сразу Саня выпутаться не сможет. Пора было приступать к допросу.
Зорин отошел на шаг назад и, словно пиная футбольный мяч, заехал ногой Сане по лицу. Голова дернулась, и затылок глухо стукнулся о стену. Сейчас Дима рассчитывал свои силы, и удар получился не сильным, но очень болезненным. Шпион застонал и открыл глаза.
– Сука, – прошептал он окровавленными губами.
Зорин присел перед ним на корточки. Взяв Саню за лицо, он заставил того смотреть прямо в окуляры своего противогаза.
– Слушай сюда. У нас мало времени. Ты сам знаешь.
Самодовольная ухмылка дала понять Дмитрию, что тот недалек от правды.
– Где она? Куда ее увезли?
– Да пошел ты. – Окровавленные губы растянулись еще шире. – Тебе жить осталось от силы минут пять.
– Спасибо, что сказал. – Зорин понял, что таким способом он ничего не добьется. Надо было принимать радикальные меры.
– Видит Бог, я не хотел этого, – пробормотал он, поднимаясь на ноги. Саня продолжал улыбаться, сидя на бетонном полу.
– Последний шанс для тебя, – произнес Дима, чувствуя себя героем голливудского боевика низкого пошиба. Видимо, шпион думал так же.
– Это для тебя последний.
Наверное, Димин пленник смотрел те же фильмы.
Зорин решился. Время утекало слишком быстро. Подняв трубу, он подошел к сидящему Сане.
– Где она?
– И что ты с этим собираешься делать? – в ответ спросил шпион.
Дима понял, что время игр и разговоров кончилось. Он размахнулся и с силой опустил металлический обрезок на правую голень пленника. Истошный крик, наверное, слышали все, кто находился в пределах двух-трех кварталов.
– Сука! Тварь! Падла! Мы тебя уроем! Сдохнешь!
Перебитая нога мелко подергивалась. Выкатившиеся от боли почти белые глаза горели ненавистью, и в сторону Дмитрия летела кровавая слюна.
Дима присел рядом и зажал резиновой перчаткой ОЗК брызжущий рот. Сане оставалось только вращать полными боли глазами да мычать что-то нечленораздельное. Зорин опустил кусок трубы на вторую голень и начал легонько постукивать по ней.
