Они были в закрытом городе.
Он повернулся к Егору, чтобы сообщить ему эту прекрасную новость, и увидел, что его друг стоит на коленях с заложенными за голову руками. Здоровенный детина в черном ОЗК, с красной повязкой на рукаве упирал в его затылок ствол американского М-16. Дмитрий почувствовал, как ему в затылок тоже уперлось что-то твердое, а руки завернули за спину. Взвизгнул длинный хомут из твердого пластика, и запястья оказались крепко связаны. То же самое сделали и с Плаховым.
– Встать!
Крепкие руки рывком поставили их на ноги.
– Вперед!
Тычок в спину указал направление.
– У меня скоро на затылке мозоль вырастет, – пробубнил сквозь фильтр идущий рядом Егор.
Дмитрий промолчал, пытаясь по возможности оглядеться. Машин не было видно. Их вели пешком куда-то к темным домам.
Пленники шагали по безлюдной улице. Под ногами хрустел мусор. Ветер перегонял туда-сюда бумагу и рваные пакеты. Дома казались темными глыбами на фоне черного неба. Ни одно окно не светилось даже робким светом тлеющей лучины. Некоторые из них были выбиты, словно кто-то, кого не пускали через дверь, прорывался внутрь. Ржавые остовы машин ровными рядами стояли вдоль тротуаров. Впрочем, среди них не было ни одного джипа или внедорожника, сплошь малолитражки. Для полноты картины не хватало только скелетов в истлевших салонах. Колонна прошла уже квартал, а Дмитрий не заметил ни одного постороннего человека – ни живого, ни мертвого. Все увиденное так отличалось от того, что рассказывали про закрытый город в Томске, что Дмитрий находился в полном недоумении. Где роскошная, с учетом нынешних реалий, жизнь? Где относительно богатые и беззаботные жители, свысока смотрящие на перемазанных землей и свиным дерьмом томичей? Где хоть один человек, просто проходящий мимо?
Пленники шли по мертвому городу, по сравнению с которым подчиненный Томск казался ярким мегаполисом.
– А где все? – спросил Зорин у идущего рядом конвоира, но тот лишь отвернулся в другую сторону.
Кстати, и с конвоирами было что-то не то. Нет, антураж был соответствующим. Те же черные плащи, надетые на черные ОЗК. Те же черные противогазы с темными, непроницаемыми стеклами. Те же высокие сапоги. Но все это было какое-то потрепанное, неухоженное. По сравнению с теми, кто приезжал в Томск, эти выглядели спившимися интеллигентами, трясущимися руками надевающими погрызенный молью концертный фрак. Вооружены они были, как народное ополчение – кто во что горазд. Солдат, держащий на прицеле Егора, нес М-16. Конвоир, ведущий Дмитрия, держал в руках «Сайгу» 12 калибра. Впереди шел солдат с помповым ружьем. Тот, кто забрал у пленников их вещи, уже нацепил себе на плечо Димин АКСУ. Да и повязки эти дурацкие Зорин еще никогда не видел.
