– Не доверяешь им?
– Не доверяю. Пока мы им нужны были. Не представляю, что будет дальше.
Егор наклонился к замку.
– Дай-ка посмотрю. Посвети сюда.
Дмитрий опустил свечу, а его товарищ стал внимательно разглядывать дверь. Через минуту он выпрямился и удовлетворенно хмыкнул.
– Для лохов запор-то.
Вышел наружу и вернулся с кухонным ножом.
– Держи свечку.
Еще раз осмотрев замок, Плахов вставил нож в проем между дверью и косяком и, зацепив там что-то, дернул нож на себя. Дверь тихо распахнулась.
– Простая защелка, – гордо сказал он Зорину.
Дмитрий похлопал друга по плечу. Они вошли внутрь.
Комната, в которой они оказались, была обычным кабинетом. Посередине стоял письменный стол с выдвижными ящиками. У стены расположились стеллажи, заставленные папками. На столе аккуратными стопками лежали исписанные бумаги. Сбоку стоял компьютерный монитор и клавиатура. Зорин заглянул под стол и увидел там системный блок. Впрочем, ничего из этого друг с другом не соединялось и, по-видимому, являлось просто частью антуража.
Рядом со столом друзья обнаружили несколько небольших керосиновых ламп типа «летучая мышь». Через некоторое время кабинет был более-менее освещен.
– Аккуратнее только, – почему-то прошептал Дмитрий. – А то сгорим со всем этим богатством.
– Не дурак, – так же шепотом ответил Егор, но дверь на всякий случай оставил открытой.
Если бы друзья были писателями, или журналистами, или следователями, то здесь для них нашелся бы бесценный кладезь информации об ужасающей жизни изолированной общины. Аркадьич с маниакальной скрупулезностью заносил на бумагу описание всего происходившего. Уже на основании содержимого одной только просмотренной Дмитрием папки Аркадьича и всю его шайку можно было вешать без суда. Но друзья искали не то. Через час поисков Плахов воскликнул:
– Похоже, нашел!
Они склонились над нарисованной от руки схемой.
Карта была выполнена довольно грубо. Несколько прямоугольников, располагающиеся внизу тетрадного листа, явно обозначали общину. Товарищи узнали большие амбары и отмеченный крестом дом главного людоеда. Вверху листка полукругом шли две параллельные линии. От «общины» к линиям извилисто тянулась пунктирная дорожка. По обеим сторонам пунктира были мелко нарисованы три расходящиеся из одной точки черточки, рядом что-то типа ядерного гриба, человечек с четырьмя руками и почти у самых линий квадратик с другим квадратиком внутри. Из квадратика за двойную линию шло еще две черточки, исчезая за краем листка. А у самого квадратика была изображена чья-то морда с большими ушами. И поставлен восклицательный знак.
