— А кто вообще дал право вашей богине решать, кем вы станете после своей смерти?
— А кто ей запретит? — усмехнулась Иттана. — Это её мир, и она здесь хозяйка. Мы можем соглашаться с этим фактом или нет, но ситуации это не изменит.
— Тогда зачем вы вообще ей поклоняетесь? — удивился я.
— Мы не столько поклоняемся, сколько знаем, Кейтон, — улыбнулась Иттана, — и это знание даёт нам… Нет, не право, но возможность договориться. Мы жертвуем чем-то принадлежащим нам, в свою очередь надеясь на ответную милость высших существ. По какой-то причине вещь, отданная добровольно, более приятна богам. Они ценят и преподносимые им дары, и почитание своей паствы, выраженное в молитвах и ритуалах. Можете считать эту ситуацию симбиозом.
— Помощь богов в ответ на поклонение и жертвоприношения?
— На искреннее почитание и добровольные дары.
— А есть разница? — вклинилась в наш разговор Ирума.
— Поверьте, девушка, разница есть, — усмехнулась Иттана. Впрочем, у вас будет возможность убедиться в этом самостоятельно. Вы же останетесь на завтрашний ритуал?
— Мы для этого и пришли в вашу деревню, — подтвердила моя спутница.
— Что ж, у вас будет возможность убедиться в правоте моих слов, — сказала Иттана, поднимаясь со скамейки и беря в руки шитьё, — а сейчас извините, мне надо готовиться к завтрашнему празднику.
Вежливо поклонившись, я взял за руку Ируму и мы направились обратно к дому жреца. В принципе, от Иттаны я узнал всё, что хотел, но хотелось бы получить подтверждение слов женщины от ещё одного заинтересованного лица.
* * *
Пока мы разговаривали с Иттаной, жрец успел поделать свои дела и вернуться домой. Мирна, встретив нас на пороге своего дома, провела нас на открытую веранду, где уже стоял накрытый стол, вокруг которого кто-то уже расставил пяток стульев, усадила за стол и предложила поесть, сообщив, что Арн скоро к нам выйдет.
Отказываться от угощения мы с Ирумой не стали и, взяв себе по тарелке, наложили из стоящих на столе и накрытых вышитыми салфетками горшочков тушёное мясо, овощи и что-то похожее то ли на бобы, то ли на картошку. В фигурные кружки из серебристого металла, похожего на серебро, но отливающего на свету синевой, налили из пузатого запотевшего стеклянного графина напиток, оказавшийся сделанным из местных фруктов и ягод холодным сладким компотом. Но только мы, взяв ложки, приступили к трапезе, как дверь в дом распахнулась, и к нам присоединился молодой мужчина, одетый в просторную рубаху из тонкого белёного полотна с такими же просторными штанами. Из того же материала… Выбрав ближайший стул, мужчина сел за стол, пододвинул к себе одну из тарелок и, наполнив его мясом с гарниром и мелко нарезанными овощами, сказал:
