Он в смятении смотрит на мою грудь. Там, внутри, скрывается одна-единственная на свете вещь, которую он не способен починить.
– Нет. Я учусь на ошибках Джейми.
Твою мать! Ай! Дарс, хватит ржать! Это было больно!
Мои губы против воли разъезжаются в широкой улыбке.
– Улыбаться при мысли о том, как ее родного брата ударило током! – Том изо всех сил старается придать лицу укоризненное выражение, но у него ничего не выходит. – Ай-ай-ай, какая плохая девочка!
– Да не говори, ужас просто. – Я нажимаю на выключатель деревянной ложкой. – Так, чур, ты только не очень пугайся.
Я наблюдаю за тем, как он внимательно оглядывает комнату: потолок со следами многочисленных протечек, отошедшие пузырем обои, половицы, которые ходят ходуном под ногами. Я ко всему этому привыкла, но теперь отчетливо вижу весь масштаб разрухи.
– Можешь рассказать, из-за чего вы с Джейми поссорились? Его версию я знаю. Теперь хотел бы услышать твою.
Том отворачивается и скользит взглядом по трещине в стене. Пока он не видит, я у него за спиной без единого звука выпиваю целый бокал вина. Когда он поворачивается обратно, бокал у меня уже снова полный. Идеальное преступление.
– Что я могу сказать? Язык мой – враг мой, – изящно ускользаю я от ответа.
– Ясно, – смеется Том, открывая кухонный кран.
Тот плюется и шипит, а когда Том заворачивает вентиль обратно, до нас доносится звонкий стук капель. Том заглядывает под раковину и обнаруживает там пластмассовое ведро.
– О господи!
У него тренькает телефон, он бросает взгляд на экран и улыбается краешком губ. Потом начинает набирать ответ. Наверное, это что-то вроде: «Мег, все в порядке, добрался благополучно. Скучаю по тебе».
У меня перехватывает горло. Больше всего мне сейчас хочется вырвать этот чертов телефон у него из рук и спустить его в унитаз до самых очистных сооружений. Я делаю глоток вина, и это немного помогает.
– Итак, день, когда я страшно разозлила Джейми. С чего же начать? Мы доводили друг друга до белого каления. Жить в соседних комнатах было легко в детстве, когда у нас был ты на раскладушке в качестве медиатора.
Однако в отсутствие буфера мы постоянно ругались и спорили. Джейми считал, что нам нужно переехать в город. Я хотела остаться. Выкупить его долю у меня не было денег. Все это походило на перетягивание каната, и настоять на своем у меня не было никакой возможности, поскольку, как сказала мама, Лоретта хотела, чтобы мы привели коттедж в порядок и продали его, а деньги поделили. «Считай этот дом чем-то вроде кубышки», – сказала мама, пытаясь меня утешить.
