* * *
Сквозь стекла окон такси пробивался неяркий, белесый солнечный свет. Впервые за семь лет Аджай устроился на заднем сиденье и забылся сном. Вернее сказать, это был не сон, а кошмар. Во сне он видел, как повсюду исчезает желтый цвет. И еще его неотступно преследовал мультяшный пятнистый зверь по имени Марсупилами; о том, что у него длинный-предлинный хвост, Аджай напрочь позабыл. Родители подарили ему эту игрушку давным-давно, когда он с ними ездил во Францию. Ему снилось, как Марсупилами разглядывает свое серое отражение в витрине парижского универмага, а потом кидается на стены османовских зданий и в конце концов забирается на обесцветившийся почтовый ящик.
Его разбудил телефонный звонок. Вызов от какого-то иностранца. Наверное, от пассажирки, за которой надо было ехать в аэропорт, сообразил он. Аджай опустил стекло, высунулся в окно и посмотрел на кузов своей машины, который так и остался сизым. «Аджай» в переводе с хинди означает «непобедимый». Сегодня Аджаю не подходило его имя. Он сбросил вызов, снова накрылся курткой, прячась от дневного света, и мгновенно заснул. Его серый Марсупилами состроил ему мерзкую рожу.
Глава 3
День, когда все кошки серы
Артюр провожал взглядом последние карандаши, проплывавшие мимо на ленте конвейера. Ирония судьбы: последние оказались зелеными, цвета надежды. Повернувшись к начальнику, он скрестил руки перед собой, показывая тому, что все двадцать четыре котла с пигментами уже пусты. Последний грифель уложился на место в своем деревянном саркофаге и по ленте конвейера добрался до Соланж, которая заполняла последнюю коробку из двадцати четырех ослепительно-ярких цветных карандашей – если не считать желтого, ставшего теперь серым. Глаза у Соланж покраснели от слез, руки крепко сжимали эту последнюю коробку. Артюр выключил машины. Тишина оглушала. Он приблизился к Соланж и положил ей руку на плечо, чтоб как-то ее утешить. Вытащил из чана оставшийся в одиночестве розовый карандаш и нарисовал на вахтенном журнале сборочного конвейера грустный смайлик. А рядом с ним сделал последнюю запись: «15 ч. 29 мин., game over[9]».
Засунул цветной карандаш за ухо и попытался развеселить Соланж, заговорив тоном лавочника:
– Чего изволите, мадам Соланж? Каких вам неприятностей взвесить?
Свет неоновых ламп постепенно утратил свой тусклый зеленоватый оттенок и стал совсем белым. И смайлик тоже потихоньку вылинял, из ярко-розового превратился в светло-розовый, в телесный, потом в сизый и, наконец, в пепельно-серый. Навстречу Артюру шел Клюзель, чья и без того бледная кожа выцвела окончательно.
