Валери мотнула головой, что я решила считать согласием и продолжила:
— Ну вот, а теперь посмотри, что происходит с Франсуазой Скавуа де Рикар. У графини Клариссы магии нет. Более того, она неприязненно относится к ее проявлениям у девушки, значит, той приходится не столько контролировать свой талант, сколько залавливать его.
— Если я правильно помню, магия сирен всегда развивалась медленно, они входили в полную силу примерно к третьему совершеннолетию, — сообщил Анри.
— То есть у Франсуазы еще год, ей ведь сейчас двадцать, так?
— Ну да, получается, так…
— Мне кажется, это как раз та самая точка перелома, о которой вы говорили как-то на лекции, госпожа профессор, — очнулась Валери. — Если сейчас начать ее учить, то к моменту полного раскрытия таланта Франсуаза подойдет подготовленной…
— Ладно, — прекратила я дискуссию. — Идите чистить перышки, в двадцать минут девятого встречаемся здесь. А я пока пару вестников отправлю.
Студенты пошли на выход, но уже в дверях Валери не удержалась от вопроса:
— Простите, госпожа профессор, а ваши перья чистить уже не надо?
— Брысь! — крикнула я.
Тапка стукнулась о закрытую дверь. Впрочем, вопрос о прихорашивании был резонным: я, конечно, не свеженькая двадцатилетняя девушка, прелестная хотя бы уже натуральным румянцем и блеском глаз, но все-таки и не такая старая ворона…
Или такая? Взгляд в зеркало не показал ничего нового: та же короткая стрижка, белые волосы — не то совсем блондинка, не то седая, не разберешь, светло-голубые глаза, подтянутая фигура… Морщин нет. И спасибо на этом.
Вестники к Равашалю и Кайонну ушли быстро, а ответы свалились на меня еще быстрее. Птичка от главы Службы магбезопасности и моего непосредственного начальника присоединилась ко мне под душем:
«Лавиния, три года назад ты сказала, что решила отойти от дел (в пятый раз, между прочим!), и я вздохнул с облегчением. Чувствую, эти три года прошли для меня зря. Теперь о деле. Как и следовало ожидать, секретарь геральдической палаты совершенно не в курсе этой истории. Хотя я лично не понимаю, какой смысл в секретаре, если он не может мгновенно ответить на вопросы хотя бы по последней сотне дел? В общем, завтра я намерен запустить в это сонное царство пару-тройку шершней повышенной злобности, так что рассчитываю уже к обеду добыть для тебя подробности. При встрече расскажешь».
Я бросила влажный листок в холодное жерло камина, подожгла искрой и, дождавшись, пока бумага подернется серым пеплом, тщательно растерла кочергой.
