Аб-Абдах только кивнул и вышел из комнаты. К нему тут же пристроился Хамун, бросив в комнату испепеляющий взгляд.
– Как думаешь, у нас с ним будут проблемы? – спросил гном, глядя вслед здоровяку-кочевнику.
– Не тот уровень, – отмахнулся эльф. – Он нам не в силах помешать, – самоуверенно добавил он.
Минут через десять вернулся посол, неся в руках увесистый кожаный мешочек с монетами.
– Пятьсот марок…
– Отлично. Я представлю вам отчёт о каждой потраченной мной марке, – он отдал мешочек гному. – Мы свяжемся с вами, посол.
Покинув посольский дом, друзья отправились домой, обходя значительные скопления людей, чтобы не дразнить акул, то есть карманников.
– Твоё мнение, Герхард? – спросил эльф, нарушая затянувшееся молчание.
– Мы не нашли ничего, что могло указать нам хоть на кого-нибудь. А это, поверь мне, дурной знак. Что, если это… – тут он выдержал паузу, – не люди. Ну, или не совсем люди.
– Ну и что, – беззаботно махнул рукой Флозерин, демонстрируя осколок зеленоватого стекла с запёкшейся на нём чёрной кровью. – Главное, чтобы они не успели покинуть Унаири. Тогда всё сложится более-менее приемлемо. Для девушки.
– С чего предлагаешь начать? – оживился гном, деловито оглаживая бороду.
– Я отправлюсь на Парк-лейн, спрошу совета у иных сфер бытия, – эльф не смог сдержать ухмылку. – А ты отправишься в Порт. Поразнюхаешь там.
– А, может, мне сейчас всё поразнюхать?! – угрюмо спросил гном, поднимая свой кулачище. – Давай-ка махнёмся: я отправлюсь к старой ведьме, а ты отправишься в порт. Кстати, если отправишься прямо сейчас, свернув на Яблочной, то пройдёшь мимо домика Летти Фаррен.
– Не вижу смысла, – недоумённо вскинул брови эльф.
– И я. Поэтому закрыли эту тему.
– Ну-ну. Только если всё-таки пойдёшь на Парк-лейн, не забудь назвать её «старой ведьмой», и тогда га-ран-ти-ро-ван-но закончишь жизнь головастиком.
– А я предполагал, что ты падок до портовых шлюх, Фло. В то время как мне предстоит встреча с судьбой.
– Хм-м, видимо придётся отправиться к старухе вдвоём. Идёт?
– По рукам длинноухий!
К середине дня Парк-лейн была забита гуляющими людьми и нелюдьми, лоточниками, шутами, представителями Высокого города, выгуливающими своих дочерей. Здесь назначались деловые встречи и свидания, заключались сделки и разбивались сердца. И всё это неторопливо и размеренно, под воркование голубей и звуки речи на десятках языков. Это была главная кровеносная артерия Медессы, поэтому на появление друзей народ отреагировал, как на ожившие статуи.
