– Теперь поищем «Развратницу», – пропыхтел гном, когда их, измочаленных и изжеванных, толпа выплюнула около Порта. Народу здесь было поменьше, и основную массу составляли моряки, докеры, бандиты и проходимцы. Здесь бойко шла торговля запрещенными к употреблению наркотиками, магическими безделушками и рабами. Молодежь из Верхнего города частенько захаживала сюда с целью пощекотать себе нервы. Но еще больше – нервы родителей, которым иногда приходилось выкупать своих чад за кругленькие суммы.
– Эй, мелкий! – гном прихватил за рукав выцветшей рубашки мальчишку-посыльного. – Как мне найти «Развратницу»?
Мальчишка–кавлерг тут же блеснул своей сорокачетырехзубой улыбкой:
– Бордель в конце улицы Морской Звезды, дедуля.
– А так, – Герхард подкинул на ладони серебряную монетку. Мальчишка смешно наморщил нос:
– Начинаю припоминать, папаша!
К монетке присоединилась ее сестра–близняшка. Мальчишка облизнул темно–лиловые губы синим языком:
– Четвертый причал, корабль с русалкой на носу, уважаемый.
– Ладно, лови пострел, – гном передал монетки, и сорванец, ловко спрятав их в пояс, засверкал пятками. Гном хмуро посмотрел ему вслед, дернул себя за бороду и зашагал в указанном направлении
– Чего нахмурился, борода?
– Да, нахлынули воспоминания, как мы кавлергам головы–то рубили.
– Вот ты о чем, – протянул эльф. – Нашел, над чем печалиться. Я слышал, ваших детей они тоже не жалели…
– Не жалели, – эхом отозвался гном.
– Кавлерги однажды появились даже у нас в Пеллерионе…
– И?..
– Порубили их в фарш. Они видимо решили, что если мы не сереброволосые, то и не можем ничего, кроме как песни петь по рощам.
– Вам повезло.
– Возможно. Кстати, а почему – «Развратница»?
– Капитан на службе у Лесатта совсем недавно, еще не растерял пиратских навыков. Поможет нам добраться до места.
– Не слишком ли много знающих о нашем предприятии? – теперь пришла очередь эльфа хмуриться.
– Он не в курсе. Лесатт поставил ему конкретную задачу – охранять.
В предпортовых трущобах улочки были на редкость узкими, кривыми и грязными до невозможности. Отходы и мусор выбрасывались прямо из окон на мостовую, где и гнили в ожидании уборки. Но даже вездесущие гоблины, эти маленькие проныры, не успевали убираться в Порту. Так что мусор гнил, распространяя по округе непередаваемую смесь запахов.
Эльф страдал как никогда в жизни. Он прикрывал нос платком, но это слабо помогало. К тому же над кучами мусора роились тучи мух, разжиревших и наглых. Они облепляли все, норовя попасть в рот, в глаза. Приходилось щуриться и идти почти наощупь.
