Мысли спутались, потому что в этот момент Макс отстранился, приподнял мой подбородок и очертил большим пальцем губы.
– Скажи мне, что твой отель недалеко, – прошептала, отбрасывая последние сомнения. Только на сутки, а вы что подумали?
– Скажу, – он взял меня за руку и повел на стоянку такси.
Всем по медальке
Я никогда не была склонна к внешним проявлениям симпатии. Я никогда не любила целоваться на людях и уж тем более делать на их глазах что-то более… личное. И я, собственно, никогда и не спала ни с кем в день – точнее ночь – знакомства, и не входила в бурные любовные реки дважды. Тем более, не будучи уверенной, что по этой реке не плавает еще пара лодок.
Но блондинистый миллионер и его появление в моей жизни – уже второе – привели меня к новому пониманию слова «никогда».
Звучало это как «Никогда больше, если это не Макс».
И пока итальянский таксист то сурово хмурился, то восторженно улыбался на нашу возню на заднем сидении, а между ног пело и плясало, и одежда норовила воспламениться, мой мозг вывесил белый флаг и надел шапочку из фольги.
Потому что…
Божечки – дорожечки, как мой блондинчик целовался!
Вдумчиво, глубоко, так, будто это было Самым Важным Делом. Да-да, будто к нему перед встречей со мной заявился сам бог американского маркетинга Брайан Трейси и сказал, на чем ему фокусироваться остаток жизни, чтобы получить самый большой пруф…
В общем-то после этой поездки и я была согласна остаться до конца жизни с его языком во рту. С его губами, выцеловывающими каждый сантиметр моих. С зубами, которыми он тянул и прикусывал чувствительную плоть. С его страстью, что прослеживалась в каждом его жесте, в каждом прикосновении, в каждом движении…
– Ты, наверное, и черенок от черешни языком в узел умеешь завязывать? – прохрипела, оторвавшись от него только чтобы отдышаться.
– Что? – о, шапочка из фольги – заразное заболевание. Надо стукнуть в ВОЗ.
– Ничего, – помотала головой и снова прижалась к нему губами.
Телом.
И душой.
Итальянские сотрудники роскошного отеля – все это промелькнуло очень быстро, как кино на перемотке – провожали нас в лифт чуть ли не восторженным свистом… Вот это я понимаю – сервис и солидарность.
А лифт был милостив и не пустил никого, так что не пришлось делать вид, что мы приличные люди, а не крэйзи рашн, дорвавшиеся до дольче вита. И карточка сработала с первого раза – хоть длинный ворс напольного покрытия в коридоре выглядел вполне презентабельно. А уж как обрадовался нам номер…
