Я ведь тоже рассчиталась… даже больше заплатила! Куском собственного сердца. И счастье, что оставшаяся часть не оглохла, а ждет, что там впереди. И бьется, пусть ему горько.
Стоит сохранить её, хотя бы из самозащиты. А потому…
Я снова приникаю к Франческо, который реагирует на это достаточно ожидаемо – удивляется, но не отказывается от сокровища, что попало ему в руки. А потом салютую бокалом нахмурившемуся Максу и широко – и надеюсь не криво – улыбаюсь.
Мы-же-случайно-встретились.
Мы-же-расстались-друзьями.
Ненавижу эту фразу. Особенно когда слышу её в передаче про женщину с потухшими глазами в окружении пяти детей, которая отказывается судиться с бывшим мужем за алименты. Думаете, таких нет?
Есть. И не только в передачах.
Меня немного пугает, что Макс не только хмурится, но и начинает пробираться в нашу сторону. Причем на его лице написано… Блин, в русско-итальянской войне кто там победил последний раз?
– Макс, – немного истерично воплю я, когда он приблизился – надо помнить, благодаря кому ты здесь, девочка. И что вы – друзья. – Как ты здесь оказался? Свадебное путешествие?!
– Что? – он непонимающе смотрит на меня и моргает своими роскошными ресницами, которые я зря как-то ночью не состригла и не сделала из них парик для глаз…
– А-а, по делам, – как ни в чем не бывало заключаю я. – Знакомься, это Франя…
– Кто?!! – кажется, блондинчик сейчас дойдет до точки кипения. Или это просто отблески адского пламени у него на лице?
Му-ха-ха.
Так, Кристина. У меня такое чувство, что ты слегка нажралось… И, судя по слегка ошалелому виду стоящих рядом парней, сейчас мы будем иметь дело с мужской солидарностью, твердящей «баба-дура, а пьяная баба – прыжкам не хозяйка».
А нет, ошиблась.
Они обменялись взглядами с тестостероновыми молниями – Пикачу удавился бы хвостом от зависти. Было бы любопытно взглянуть, кто победит, но я понимала, что стоит взять ситуацию в свои подрагивающие от волнения руки.
– Франческо, это мой друг – Максим. – сказала я на английском. – Макс, так что ты здесь делаешь? – спросила я на русском.
– Уже не знаю, – буркнул блондинчик и поджал губы, заронив в мой мозг… Да ладно, чур тебя. Не надо, чтобы там что-то проросло. Я только начала спать, дышать. И надеяться, что забуду тебя, всего такого совершенного.
Но потомственный миллионер вдруг заявил:
– Поговорим?
«Нет-нет-нет», – затрепетало сердце.
«Может, выслушаем?» – с сомнением протянул мозг.
«Да, а потом поцелуемся!» – прошамкали губы не дуры. Или дуры?
