Сжигаемая яростными очами Валерика, я вонзилась каблуком в трещину на тротуаре, и всеми своими губищами и костюмом рухнула в грязную лужу, попутно ломая, похоже, ногу и все свои планы по завоеванию Ланнистеров…
Поднявшуюся вокруг суету, крики и стенания я слушала сквозь жуткую боль, которая просачивалась не хуже грязи в каждую клеточку. И довольно долго слушала… пока меня не подхватили мужские руки.
Размытое слезами зрение показало мужественную рожу Валерика.
– Тебе надо в больницу! – патетично воскликнул он и бросился… ну ладно, потащился, кряхтя под моим весом, в сторону своей машины.
Капитан Очевидность усадил меня на сиденье, и я даже начала испытывать к нему некоторую благодарность. Ну где еще я бы достала себе так быстро извозчика, не побоявшегося испачкать все вокруг?
Правда, чувство благодарности быстро прошло. Поскольку, воспользовавшись моим беспомощным положением и слегка мутным сознанием, Валерик, вместо того, чтобы отвезти меня в ближайший травмпункт, отвез в какую-то чрезмерно приличную частную клинику, да еще и по дороге позвонил моим родителям.
Вот знаете, что мне это напомнило?
Историю из книг, в которых провинившуюся своим беззащитную девицу, отказывающуюся выйти замуж / подписать документы/ отдать ребенка, запирают в специальном месте и накачивают всякими нехорошими психотропными веществами, чтобы выбить согласие…
Воображение разыгралось так, что мою намертво вцепившуюся в дверь машины руку со всем возможным пиететом отдирало двое санитаров… ну, они представились администраторами.
Зато на вторую мою руку, отправлявшую Максу местоположение и слово «ПМГИ!!!», никто не обратил внимания.
Дальше были рентгены, обезболивающие уколы, заботливо сложенная в гипс сломанная лодыжка, чистая пижама и счастливое лицо травматолога, предвкушавшего свой гонорар. И чистенькая благостная палата «на случай если у вас все-таки сотрясение»…
Я легла.
Валерик сел рядом и трепетно взял меня за руку, продолжая изображать Спасителя в лице спасателя.
Я предалась размышлениям, достаточно ли надежна ваза на тумбочке, ежели придется отбиваться.
В это мгновение вошли мои родители и обступили каким-то образом со всех сторон – будто их не две штуки было, а десять – и громогласно принялись сетовать на мою беспомощность, безалаберность и безнадежность, а также на то, что я, наверняка, специально вызвала Валеру, чтобы досадить своей сестре.
Я. Вызвала.
Специально…
Только открыла рот, чтобы высказать все, что думаю, как папенька и маменька сообразили, что расстановка и задачи изменились, и то, что я вызвала – наоборот хорошо, а то они и подзабыли…Переходящий приз по имени Валерик стало как-то даже жалко… Но себя – жальче.
