Что-то ведь он сделал со мной такого, что я, пройдясь и восхищенно поцокав языком в его магазине со всякими мальчиковыми игрушками, вдруг согласилась не просто примерить эндуро-экипировку, но и отправиться с ним на тренировочную площадку, чтобы инструктор – «дядь Леша», как отрекомендовал себя рыжий парень младше меня – поучил меня основам?
Хорошо, что успела очнуться до того, как мне эту огромную штуку засунули между ног… Я про мотоцикл.
И плохо, что дядь Леша и уже тоже экипированный Максим Григорьевич, осознав, что так просто меня не уговорить, берут теперь в кольцо…
Оба улыбались – но я то знала, что стоит за их улыбками. Желание размазать меня тонким слоем по земле!
Макс внезапно прыгнул, так что я не ожидала, схватил меня и принялся щекотать.
– Попалась!
– Прекрати-и…
– Только после того, как попробуешь!
– Если ты хочешь развестись – так и скажи!
– Мы еще не женаты!
– Вот и зачем тебе жениться на трупе?
– Это абсолютно безопасно!
– Ха!
Но попытка снова сбежать не удалась.
Так что я была посажена на железного монстра.
– Правильная посадка – основа всех дальнейших упражнений, – вещал дядь Леша. – Тащи свой копчик вот сюда, на самую нижнюю точку…
Надо сказать, что рыжий вещал, а вот Макс с огромным удовольствием сам, вместо меня, тащил мой несчастный копчик. И если бы не толстенные одежки, в которых я напоминала себе что-то среднее между космонавтом и хоккеистом, я бы наверняка начала испытывать вожделение.
– Ссутулься…Поставь ноги…Сожми коленями бак и пластик… Сильнее, чтоб ни шанса вырваться….
Представив, как эта штука еще и вырвется, я взвыла.
Не мысленно.
– Тебе надо обуздать ручку газа…Вот смотри, мы так её нажмем и…
Как ни странно, они меня добили… В том смысле, что меня, наконец, заинтересовало это непотребство. Сутулиться, сжать колени, обуздать газ, понять, где тормоз, ехать вперед и тормозить, визжать от страха, пытаться заложить поворот… И любоваться Максом, который штурмовал холмы, пробирался сквозь наваленные бревна, и, вернувшись ко мне, явно чувствовал себя абсолютно счастливым.
Я же чувствовала себя потной, страшной, использованной… но вполне довольной. А главное – и поняла это только тогда, когда сняла с себя шлем – за эти два часа я даже не вспоминала об ужасах происходящего с нами по жизни. И когда после почти-холодного-душа – раздевалки оказались здесь весьма аскетичными – Максим еще и осторожно усадил меня, стонущую, за кофе с бутербродами, уже даже вполне могла ему улыбаться.
