Действительный прогресс наметился лишь в конце второй недели, когда Сонг впервые за время, что воспринимал скрижаль, создал феномен. Феноменом практики называли явления разных масштабов, происходящие в момент, когда воин осуществлял серьезный прорыв в своем понимании каких-то законов или навыков. В данном случае речь, конечно, шла о первом.
Когда молодой человек в очередной раз поздно вечером, можно сказать, даже ночью воспринимал законы скрижали, вспышка яркого света ослепила его внутренний взор, а затем в него неудержимым потоком хлынула информация, после чего Сонг бросил все свои силы на то, чтобы не потерять сознание, так как уже через пару секунд он чувствовал, что его голова готова взорваться от количества вливаемых знаний и концепций. К сожалению, его сил хватало лишь на то, чтобы понять лишь малую часть того, что ему передавала скрижаль. Пропало ощущение времени, вспышки во внутреннем восприятии с каждой минутой становились чаще, принося с собой все более нестерпимую боль.
Для всех прочих же, кто находился поблизости, феномен, спровоцированный Сонгом, выглядел совсем иначе. Практики, что ожидали своей очереди восприятия законов у скрижали, бойцы, пришедшие испытать себя на арене, многочисленные зрители, охранники и старшие мастера, приглядывающие за порядком, с удивлением обнаружили, как духовная энергия вокруг них в какой-то момент всколыхнулась, точно под действием некой неизвестной силы, и, исказившись, преобразилась в каскад иллюзий. Прямо посреди арены возле удивленно застывших бойцов начали появляться лоскуты темного, словно смоль воздуха. Извиваясь и закручиваясь, они постепенно создавали фигуру человека, которая через секунду приобрела четкие черты древнего воина в защитном доспехе. Тут же возле появившегося воина начали вырастать другие такие же фигуры, сотнями появляясь на арене и за ее пределами. Окружающее пространство обступило всех присутствующих практиков и нависло над ними, постепенно преобразовавшись в иллюзию настоящего кровавого поля боя, где повсюду, куда ни глянь, можно было увидеть лежащих на земле убитых людей. Фигуры воинов тем временем все продолжали появляться, несколько мгновений — и они заполнили все окружающее пространство. Сотни стягов тут же взметнулись ввысь, и все это несметное воинство словно по команде бросилось друг на друга, издавая оглушительные звуки настоящей битвы. Крики ярости, боли, лязг оружия и доспехов слились в настоящую какофонию, которая тут же оглушила всех наблюдавших за этим практиков. Реалистичность показываемой им иллюзии была настолько высока, что некоторые даже непроизвольно старались уворачиваться от случайных ударов призрачных фигур.
