Избранное | страница 3
Дом, о котором мы рассказываем, редко смотрел на пестроцветную птицу, называемую Выселки. Деревянная лесенка, плотно прилепленная к стене, вела на маленький балкон с двумя подпорками. Хозяин проявил предусмотрительность, прилепив лестницу к самой стене, широкая стреха защищала ее от дождей, а зимой — от снега, но дожди все-таки успели проесть перила, дерево покоробилось, а древоточцы со слепой методичностью довершали дело. Балкон был защищен от влаги лучше, хотя и он почернел и покоробился. Хозяин сколачивал все из бука, а буковое дерево не выдерживает солнца и влаги, коробится, само раскалывается, как человек, который готов от себя отречься, и потому не случайно народ говорит: «Раскололся, как буковая доска». Хозяин дома был бондарь, бондарня помещалась на нижнем этаже, под балконом, верстак стоял у самого окна, чтобы на него падал свет. Когда хозяин умер, родные забили окно двумя досками крест-накрест, будто поставили на бондарне крест. На трубе дома с незапамятных времен ютилось гнездо аистов. Труба была широкая, квадратная, плетенная из расщепленных пополам ивовых прутьев и потом обмазанная глиной, чтобы прутья не загорелись.
Лицом дом обращен к реке. Он стоит на высоком берегу, в разлив река выходит из берегов, заливает часть двора, иногда унесет клепки или целую кадку, но взамен, бывает, притащит ствол бука или грецкого ореха. По ту сторону реки — огороды, за ними — Выселки, дальше мягкими складками идут отроги гор, тянутся пастбища и леса, среди пастбищ торчат языческие и христианские молельные камни, в лесу белеет каменный карьер, где добывают известняк. Две печи горят попеременно — обжигают известь, и летом в карьере можно услышать предостерегающие крики: «Берегись! Береги-ись!», сопровождаемые глухим гулом. При взрывах окна подрагивали, стекла звенели, и по всему дому проходила дрожь.
Что еще мог увидеть дом своим большим и своим маленьким окном? Дальше, за лесами и пастбищами, за холмом Бибино Лицо, вздымалась громадная сизая дуга Балканских гор, видна была телевизионная ретрансляционная вышка — железный божок технической цивилизации, вершина Тодорины Куклы синим трезубцем врезалась в небо, а к востоку горная цепь бледнела и внезапно обрывалась Врачанским Камнем. Горы не давали взгляду проникнуть дальше, громоздясь сплошным сизым, лишенным деталей массивом, словно принадлежащим иному миру. Лишь перед дождем они словно придвигались к деревне, становились более доступными, и тогда человеческое воображение начинало карабкаться по их склонам, достигало хребта, а человеческий дух, возносился высоко над гнусавящей рекой, над деревушкой и известковыми печами, над пастбищами и молельными камнями. Перед дождем, когда горы придвигаются, а небо мечет молнии и ворочает камни в своих небесных карьерах, в доме становится тесно и душно.