Маргарита разразилась весёлыми воплями и так энергично забила крыльями, что едва не свалилась со своего насеста. Капитан расхохотался.
— А ты востёр, юнга! — воскликнул он. — Маргарита от тебя в восторге. Она говорит, что на Островах нет ничего невозможного. Будь осторожен, — добавил он от себя. — Маргарита — дама практичная. Смотри, как бы тебе не пришлось до конца дней таскать в её гнездо рыбу, выкармливая птенцов.
Чайка Маргарита возмущённо каркнула и попыталась клюнуть его в руку, но капитан с неожиданной при его комплекции ловкостью увернулся.
— Женщины, — вздохнул он. — Повсюду они одинаковы… Хорошо, что ты не дра-кониха, — сообщил он чайке.
Та отпустила какое-то пренебрежительное замечание, уронила на чистую палубу чёрнобелый комочек, взмахнула широкими, как у орла, крыльями, сорвалась с перил мостика и улетела.
— Скандалистка, — проворчал капитан Раймонд, разглядывая чёрно-белый катышек. — Знает, как плюнуть в душу моряку. Палуба — это святое!
— Весёлая птица, — заметил Пётр. Он всё ещё был немного смущён.
— Да уж куда веселее. — Капитан неожиданно помрачнел. — Мне жаль, парень, но Маргарита прилетала не только для того, чтобы познакомиться с тобой и запачкать мою палубу. Она принесла дурные вести. Похоже, Королева-Невидимка всерьёз интересуется твоей персоной. Железные лохани морской гвардии рыщут повсюду, разыскивая чужеземца, и ещё раз обмануть этих чёрных дьяволов нам вряд ли удастся. К тому же с норд-оста надвигается шторм. По словам Маргариты, такой жуткой бури она ещё не видела. Скажу тебе как на духу, юнга: за свои триста лет Маргарита повидала многое, и, если она говорит, что буря сильна, значит, на нас движется настоящий ад!
— Триста лет? — переспросил Пётр. Он был ошарашен.
— Салага! — сказал капитан. — Именно триста, и ни днём меньше! Я не зря предупреждал тебя об осторожности. Эта морская бестия в два счёта окрутит кого угодно!
— М-да, — расстроенно сказал Пётр. Он уже успел сочинить сказку, в которой вместо Царевны-Лебеди фигурировала Царевна-Чайка, и теперь болезненно переживал крушение иллюзий. — Так что вы говорили о шторме?
— О шторме нечего говорить, — ответил капитан. — К нему надо готовиться! Да вот и он, лёгок на помине.
И он указал на едва заметное облачко, темневшее на далёком горизонте. Оно напоминало капельку фиолетовых чернил, упавшую в ванну с водой и наполовину в ней растворившуюся. Увы, в отличие от капельки, тёмное облачко не только не растворялось в небесной синеве, но и, напротив, прямо на глазах становилось темнее и больше. Петру не приходилось видеть, как приближается шторм, но даже он сразу понял, что капитан прав: на них с огромной скоростью нёсся шквал.
