Взобравшись на камень, Пётр огляделся. На берегу по-прежнему никого не было. «А может, не по-прежнему? — вдруг подумал Пётр. — А может — уже?»
Он страшно перепугался, решив, что опоздал и что неизвестный автор письма ушёл, не дождавшись его. Или его спугнуло присутствие Свистка? Ведь не зря же он настаивал на том, чтобы Пётр явился к пруду один! Впрочем, Свисток по-прежнему не подавал признаков жизни, и со стороны заметить его присутствие было, наверное, невозможно. Или возможно?..
Пётр почувствовал нарастающую растерянность. Неужели он стал жертвой чьей-то не слишком умной шутки? А вдруг это действительно розыгрыш? Если так, то Пётр оказался в очень неприятном положении. Чтобы явиться сюда, он нарушил категорический запрет директора, сбежал из-под ареста, произнёс запрещённое заклинание Одушевления и совершил кражу со взломом — то есть натворил таких дел, по сравнению с которыми его вчерашняя провинность выглядела обыкновенной детской шалостью. А что в итоге? Да ничего. Пустой берег, тихий пруд, знобкий ночной холодок да вчерашняя гнилая коряга, наполовину выброшенная из воды сильным ночным ветром…
Пётр вздохнул, ещё раз огляделся по сторонам и присел на корточки, обхватив руками колени. Пожалуй, всё было кончено. Он вспоминал, как хорошо бывало ему когда-то, как он радовался, попав в эту школу, какие строил планы, какие надежды питал… И вот всё рухнуло. И, главное, из-за чего? Из-за Валеркиной робости и чьей-то дурацкой шутки…
Потом он вспомнил о маме, об отце, о пропавшем без вести дяде Илларионе, о бабушке, которая до сих пор без сознания лежала в больнице, и в носу у него предательски защипало. Но, подумав об отце, он вспомнил и кое-что ещё. «Бери что хочешь, но не забудь заплатить», — часто повторял отец, и лишь теперь Пётр по-настоящему начал понимать, что он имел в виду. Человек должен сам отвечать за свои поступки, а не искать виноватых. В конце концов, Валерка не просил его воровать конверт с экзаменационным заданием. Наоборот, он был против, но Пётр его переупрямил. Ну ещё бы! Переупрямить Валерку мог кто угодно, и гордиться тут было нечем. А что касается розыгрыша…
Пётр припомнил способ, которым загадочное письмо попало в запертый Большим Ключом изолятор, и странное видение, на миг явившееся ему в зеркале. Для розыгрыша всё это было чересчур сложно. Пожалуй, с такой задачкой справился бы далеко не каждый из преподавателей школы. Что уж говорить об учениках! Все они кое-что умели — кто-то больше, кто-то меньше, — но преодолеть заклинание Большого Ключа не сумел бы ни один из них. Значит, письмо всё-таки не было розыгрышем. Значит, автор этого послания действительно знал что-то важное и хотел поделиться этим знанием с Петром…
