Бело-голубая шлюпка с плеском коснулась днищем поверхности воды. Когда Пётр стал спускаться в неё по трапу, боцман, принявший командование кораблём, с торжественным и скорбным видом отдал ему честь. Капитан занял привычное место у румпеля и прочёл заклинание. Свисток загудел на всю бухту, как отчаливающий от пристани теплоход, вёсла дружно погрузились в спокойную воду бухты, и шлюпка плавно пошла вперёд, навстречу кораблю гвардейцев.
Пётр стоял на носу, подставив лицо солёному морскому ветру, и думал о том, правильно ли он всё рассчитал. Ему казалось, что правильно, но всё-таки это были Острова, где всё возможно. Да, здесь всякое могло случиться; возможно, капитан был прав, говоря, что они идут навстречу верной смерти. Но он был прав и в другом: прятаться от гвардейцев в лесу было бесполезно.
Размышления Петра прервал Свисток. Он забежал вперёд, на самый нос, принял картинную позу и запел «Варяга»:
Все вымпелы вьются и цепи гремят,
Наверх якоря поднимая.
Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг»,
Пощады никто не желает!
— Что он поёт? — спросил капитан.
— Это старая морская песня, — объяснил ему Пётр. — Про крейсер, который окружили враги. Они требовали сдаться, но моряки затопили корабль и погибли вместе с ним.
— Вот это были матросы! — восхищённо воскликнул капитан. — Их бы к нам, на Острова. Они бы показали этим железным болванам кузькину мать!
Пётр удивлённо обернулся, но поля капитанской шляпы были низко опущены, и он ничего не разглядел, кроме всклокоченной седой бороды и дымящейся трубки.
Не скажут ни камень, ни крест, где легли
Во славу мы русского флага,
Лишь волны морские прославят одни
Геройскую гибель «Варяга»!
Свисток продолжал дурачиться, и Петру захотелось столкнуть его в воду — песня была слишком хороша, чтобы позволить маленькому кривляке её портить.
Рокот впереди нарастал, и вскоре они увидели, как из-за мыса показался покрытый рыжими потёками ржавчины клёпаный железный нос. Корабль гвардейцев выбрался из-за мыса целиком, и Всевидящее Око уставилось на шлюпку с верхушки его мачты. На плоской палубе ровными рядами застыли гвардейцы; на носу, как башня, возвышалась фигура командира. Зрелище было жутковатое, и Пётр ощутил предательскую дрожь в коленках. Даже Свисток замолчал, оборвав песню на полуслове, и предусмотрительно сполз на дно шлюпки.
— Вот и всё, парень, — сказал с кормы капитан. — Перед смертью я должен открыть тебе один секрет…
— Ещё успеете, — перебил его Пётр. — Ведите шлюпку, капитан. Полный вперёд!
