Станок в маминой комнате для занятий. Мои мышцы болят от растяжек. Я уже дышу тяжело и жду, когда она скажет:
– На сегодня хватит, можешь заняться гантелями.
Но она так не говорит и мы продолжаем отрабатывать шпагат. У мамы все отлично получается, она тонкая и гибкая. Мне же кажется, будто что-то вот-вот лопнет внутри. Я стискиваю зубы и не подаю виду, что устал. Пытка продолжается еще десять минут.
– Можешь идти погулять, еще немного, скоро начну готовить тебя к программе наконец, говорит мама и направляется в ванную комнату. Несколько секунд я сижу на полу и прихожу в себя. За окном лето, мои друзья играют во дворе в пинг-понг. Чудесный солнечный день. Я надеваю треники и любимую черную футболку с яркой надписью “The Who”. Я смотрю на себя в большое зеркало у станка, влажные от пота волосы спутались и не хотят расчесываться. Ну и ладно, я и так хорошо выгляжу, – решаю я, выскакиваю из квартиры и бегу к друзьям. На скамейке у теннисного стола только четверо Вишко, Данир, Конрад и Алина. Марцела играет в паре с Айлой. Марцела – самая старшая из нас, ей уже 12. Айле, как и мне, десять лет. Я занимаю очередь, а поскольку на скамейке все занято, повисаю рядом на турнике. Делаю несколько упражнений, не задумываясь, на автомате. Теперь на Марцелу никто не смотрит. Никто не может повторить то, что я вытворяю на перекладине. Айла открывает рот, отвлекшись на меня и пропускает мяч. Данир, Конрад, Айла и я ходим в обычную среднюю школу, Марцела в английскую гимназию. Она, конечно, задирает нос, но на самом деле, ей хвастаться нечем. Никаких способностей у девчонки нет. Айла отзывает меня в сторонку:
– Смотри, что у меня есть, – она достает из сумочки пачку сигарет “Мальборо”,– хочешь попробовать?
Я не хочу, но из солидарности иду за Айлой. У нас есть секретное место за каменными глыбами в старом парке. Отец мне рассказывал, что здесь во время войны стояли оборонительные сооружения. Сейчас эти камни глубоко вросли в землю, покрылись мхом. Сегодня воскресенье, но в этой части парка всегда безлюдно. С помощью зажигалки Айла лихо запаливает сигарету, глубоко затягивается, и тут же заходится в кашле. Я пробую осторожно, но тоже начинаю кашлять. Не понимаю, зачем взрослые курят? Я затягиваюсь еще, голова начинает кружиться.
– Что-то мне не нравится, – честно признаюсь я, – а у тебя мятных леденцов нет? Мама унюхает, будет ругать.
– А у меня мама уехала в командировку, а папа не почувствует, он сам курит. И леденцов у меня нет.
