Повидать доктора Бродского теперь я жаждала с большей силой. Решительно спрыгнув на землю — и как только каблуки не сломала — я зашагала в сторону медпункта.
В тесной приемной пожилая медсестра листала светский журнал и пила чай. На подоконнике бубнил радиоприемник, рассказывая новости, которые в последнее время становились все хуже и хуже. Как будто, триллер или хоррор зачитывали по радио. В Тихом океане бушевал очередной ураган, Австралии досаждали пожары, в Африке выпал снег, очередной (который по счету за последний месяц?) банкир выбросился с энного этажа, член королевской семьи схватил передоз, а начальник управления военной разведки США застрелился, поведав перед этим демаршем о приближении конца света.
Я поздоровалась.
— Приема нет, доктор сегодня в городе, — не отрывая глаз от журнала, скороговоркой процедила сестра.
Банальность вырвалась сама собой:
— Вы и с больными столь же вежливы или только с проверяющими из прокуратуры?
Помахав удостоверением перед ее носом, я велела открыть все помещения.
— Доктора нет, я без него не могу, — залопотала тетка.
Тогда я, выцепив взглядом связку ключей, самовольно сорвала ее с гвоздя.
— Нельзя! Ты что творишь! — заорала медсестра, вскакивая со стула.
Но я с таким ожесточением глянула на нее, что она осеклась на половине слова.
Хозяйство оказалось небольшим, но любопытным. Лазарет на шесть коек, ныне пустой, изолятор, процедурная и буфет меня не заинтересовали, помещение со сложной медицинской аппаратурой вызвало лишь удивление, зато в кабинете с надписью «Бродский В.В.» я зависла надолго. Здесь меня ждало много интересного, и, прежде всего, шкаф с медицинскими картами.
Как оказалось, на всех медицинских картах был проставлен шестизначный индекс. Я нашла номер, записанный в полетном журнале, и достала нужную папку. Как я и предполагала, это была карта Андрея Крылова.
Первая страница показалась мне знакомой. Точно! Ее копия лежала в розовой папке в моем личном сейфе.
Я пролистала страницы. В начале шли результаты анализов: кровь, давление, кардиограмма, энцефалограмма, еще какие-то не знакомые мне медицинские параметры. Не время сейчас разбираться. Дальше были собраны результаты тестов — непонятная аббревиатура, циферки, значочки-закорючечки. Завершало всю эту китайскую грамоту пространное заключение доктора Бродского. Я быстро пробежала его глазами, но мало что поняла. Ладно, оставим его на потом, когда будет возможность.
Я перевернула последний лист. И вот тут глаза мои полезли на лоб. Это был акт приема-передачи, иначе и не скажешь. Вверху страницы под пятничной датой красовалась размашистая надпись «переведен в ЦМСЧ 77», за ней следовало краткое «сдал» за подписью Бродского В.В. и не менее краткое «принял», под которым стояла загогулина с расшифровкой «д.м.н. полковник Верховский».
