— Для меня это новость, сынок.
— Вот видите, Тургунбай-ата!.. Это же мертвецы, хотя они и живут еще. Кто за ними пойдет теперь? — Алимджан отрезал ломоть дыни и впился в нее обветренными губами. — Замечательная дыня, не оторвешься!..
Алимджан отбросил подальше обглоданную дынную корку и, сполоснув руки, стал собираться в дорогу.
— Большое спасибо за угощение, — улыбнулся Алимджан. — И еще. Если вдруг здесь кто-нибудь новый появится, я надеюсь на вас…
Старик важно кивнул головой. Он знал, что Алимджан работает теперь «в органах».
Натянув на лоб большие, круглые очки, гость толчком ноги запустил мотор мотоцикла.
По запутанным кишлачным тупикам и проулкам нехотя разбредался скот. В подворотнях, задыхаясь от пыли, хрипло тявкали собаки. А во дворах уже слышалось позвякивание посуды. Вкусно пахло дымком. В это время Федя Звонков, усталый, в заляпанных глиной штанах, добрался, наконец, до своего двора. У калитки его встретила женщина. Это была мать Романа. Федя сразу заметил, что она чем-то взволнована.
— Тебя-то мне и надо, Федюшка, — печально сказала она, держась за калитку. — Ромку не видал?
— Н-нет, не видал, — не сразу отозвался Федя. — Вы мне говорили, что он к дедушке Хвану ушел.
Мать вдруг всхлипнула и закрыла лицо руками.
— Дедушка Хван сегодня сам пришел. Ромки у него не было, — проговорила она сквозь слезы. — Не приходил он к нему.
— Как не приходил?! — воскликнул Федя, чувствуя, как в лицо бросилась горячая кровь. Но женщина уже не слушала Федю. Опустившись на чурбак, стоявший возле калитки, она горько рыдала.
— Не плачьте, тетя, — успокаивал ее Федя. — Ромка смелый, никуда не денется. Найдем мы его…
Федя забыл про голод, который раньше времени пригнал его к дому, тотчас повернулся и растворился в пыльном сумраке вечера. А через четверть часа Федя и Иргаш уже сидели у Душанбы в беседке. Неяркий свет «летучей мыши» падал на их встревоженные лица.
— Куда он мог деваться? — спросил Душанба.
— Кто знает? Пошел к своему деду, но там его не было. Не приходил, — повторил Федя рассказ Ромкиной матери.
— А на бахче, у дедушки Тургунбай, он не может быть? — продолжал расспросы Душанба.
— Один? Нет! Не может, — ответил Иргаш.
А Душанба почему-то вспомнил Мадарип-ишана. И ему подумалось, что Ромка — этот ершистый мальчуган — выслеживает ишана, идет, как охотник по следу зверя, туда, в тугаи. Душанбу охватило волнение.
— А где живет его дедушка? — спросил он. — Может, сходить к нему?
