Мне показалось, что Хёнчу приоткрыла глаза, слегка приподняла в насмешке уголки губ, закрыла глаза снова и свалилась окончательно. По идее она должна была тут же прийти в себя, но оказалось, я была не права. Она повисла у меня на руках. Не в состоянии её удержать, я попятилась назад и в конце концов шлёпнулась на пол. Я распласталась на полу, как лягушка в анатомической лаборатории, а Хёнчу опустилась на меня тихо и спокойно, словно спящая красавица, остающаяся прекрасной и свежей уже сто лет. Лишь тогда Макото, понявший, что происходит, кинулся к Хёнчу. Он глянул на меня с упрёком, поднял Хёнчу на руки и кинулся из бара. В этот момент я поняла, что отношения у них не так просты, как я предполагала, и они встречаются. Конечно, у меня не было никаких фактов, это были лишь мои догадки, но тогда эта мысль впервые закралась в голову.
Хёнчу отвезли в больницу, там ей оказали помощь, поставили капельницу, только после этого она очнулась Ладно, Бог с ней! Меня это всё не интересует. После этого случая Хёнчу стала приходить в комнату Макото, ни от кого не скрываясь. Они напоминали пару подростков, которым родители наконец-то разрешили встречаться. Они как бы объявили всем: «Ребята, вам, наверное, известно, что мы встречаемся. Ведь лучше будет, если мы это будем делать открыто?» Мне стало просто невыносимо находиться в квартире, где за стеной хихикали и шептались Макото и Хёнчу. Я подала заявку на должность ассистента профессора и стала больше времени проводить в университете. Но мне, конечно, приходилось сталкиваться с ними. Например, однажды, когда я зашла в общий кабинет для аспирантов обсудить с однокашником наше расписание. В кабинете не оказалось того, кто мне был нужен, зато там сидели Макото и Хёнчу, при этом одежда её была слегка растрёпанной, на столе царил беспорядок и стоял резкий запах разврата. Они не ожидали меня увидеть и сильно смутились. Было ясно, что они играли не в 369.
— Сонён? Ты по делу? — спросил Макото, заикаясь.
— Вообще-то меня зовут Джиён, а не Сонён. Я пришла к Ёнчин, но, как вижу, его здесь нет. А ты, Хёнчу, что здесь делаешь?
Вместо ответа она спокойно посмотрела мне в глаза, словно давая понять, что можно обойтись и без объяснений. Я хотела сказать: «У тебя блузка расстёгнута», но промолчала и ушла. После этого случая я остыла к Макото. (Ну как можно было забыть моё имя?) А Хёнчу всё чаще и чаще приходила домой к Макото, и, соответственно, я вставала всё позже. В конце концов я отказалась от этой квартиры и вернулась домой в Кодокдон. Когда мама спросила меня, с какой стати я вернулась, ведь я так хотела жить отдельно, я просто расплакалась, крепко обняв её. Я не плакала так горько с семи лет.
