– Прекрасная новость, – одобрительно кашлянул ИХ. – У меня от местного климата начинается неконтролируемое сведение мышц и колики.
– Можно подумать, на Фархе тебе станет лучше, – ядовито пробубнил Чира.
– Лучше не станет, скорее – хуже, – с печалью ответил Бабарский. – Я слышал, в фархианском воздухе присутствует много ядовитой пыльцы.
– Я хочу выслушать доклады о готовности к походу. – Голос Баззы стал прохладным. – Бабарский?
– У меня все готово, – кивнул ИХ и в подтверждение своих слов громко чихнул.
– Уточни.
– Пища, вода, боеприпасы…
– Груз?
– Здесь нечего брать, капитан, нищий мир, бессмысленный… – Бабарский потрогал себя в районе сердца, вздохнул и закончил: – К счастью, шериф рассказал мне о замечательных местных изумрудах…
Каким бы «бессмысленным» ни был мир, суперкарго всегда отыскивал возможность извлечения прибыли.
– Много взял?
– Самую малость. Только чтобы оплатить эту экспедицию и вытащить Бедокура из кутузки.
– Я не был в кутузке!
– Не перебивай меня во время доклада, – потребовал ИХ и вновь повернулся к капитану. – Суперкарго к походу готов.
– Хорошо, – одобрительно кивнул Дорофеев. – Бедокур?
– Приметы нам благоволят, капитан: утром я видел двух птиц, летящих с запада на восток, вчера после полудня прошел дождь, и никто из обиженных не умер. Можно отправляться.
Базза давно привык к своему шифу, поэтому никак не прокомментировал его слова, а лишь вопросительно поднял брови.
– Техническое состояние «Амуша» удовлетворительное, – деловым тоном сообщил Чира. – Кузель в полном порядке, тяговые двигатели исправны, гидравлические системы…
– Поверю на слово, – кивнул Дорофеев. – И прошу провести дополнительную проверку оружия. Мессер уверен, что затеянная им экспедиция абсолютно безопасна, но вы знаете мои принципы…
– Мы не приходим в гости безоружными.
– Верно.
Исследовательские рейдеры строили по чертежам импакто, но ради скорости снимали с них основные боевые системы.
– Я проведу дополнительную проверку, – кивнул Бедокур.
– Вот и хорошо.
В действительности служб на цеппеле было намного больше. На совещании не присутствовал алхимик Мерса, но по уважительной причине: он вторые сутки занимался снаряжением боеприпасов для арсенала Помпилио, и Дорофеев решил его не беспокоить. К тому же, зная скрупулезность алхимика, капитан не сомневался, что у Мерсы все в порядке.
Не явился и Галилей Квадрига, но он никогда не являлся. Как все астрологи, Галилей был немного не в себе, но ему, как, впрочем, и всем астрологам, многое прощалось.
