Размышляя, я пошла во двор и стала мыть сильно пахнущую переноску под краном, который торчал из земли на уровне живота. Поставила ее сушиться на солнце. Она мгновенно высохла, но запах мышей сразу вернулся. Я помыла и высушила клетку во второй раз, запах не исчез, но стал не таким противным, можно было и потерпеть.
В доме Настя по-прежнему лежала на кровати и смотрела, как Ваня подметает пол лохматой щеткой для пола. Щетка только поднимала пыль, но не сметала ее. Вид у Насти был расстроенный и очень уставший, сразу было понятно – переживает из-за забытых мышей.
– Не расстраивайся, приедем в Палермо и найдем их, – сказала я ей.
Она ничего не ответила и отвернулась.
Я стала осторожно приподнимать крышку, брать по одной песчанке и пересаживать обратно в переноску. Когда под жироулавливателем оставалось две мыши, они вдруг подпрыгнули, сбили его (я уже не ставила сверху кофеварку) и вырвались из плена. Я видела, как они, расплющивая свои маленькие тушки, вылезают из-под легкого металлического круга, как тянутся за ними красные огоньки на проводках, видела свою – на автомате протянутую к ним – руку. Но до того, как я успела их схватить, обе мыши выскочили и бросились в разные стороны.
– Айррргггхр! – вырвалось у меня, и близнецы сразу поняли, в чем дело, и бросились вместе со мной ловить беглецов.
Следующие несколько минут мы, издавая неопределенные звуки, ползали по домику на четвереньках и шлепали по полу ладонями, каждый раз не успевая накрыть песчанку. Наконец одна из них, с окраской как у сиамской кошки – песочная, с черным носом, хвостом и лапами, выскользнула в приоткрытую дверь на улицу. Мы гоняли по дому молочно-белую, но она, бешено выпучив глаза, ловко ускользала, прыгала перед нашими лицами, как на резинке. Наконец Настя бросилась животом на пол и схватила ее. Все замерли, и я, увидев, что произошло, закричала:
– Только не за хвост!!!
Но мышь дернулась и отправилась следом за родственницей в приоткрытую дверь.
Настя села на пол, с отвращением и ужасом глядя на ладонь. Мы подползли поближе – на ней лежала молочно-белая кисточка песчанкиного хвоста и алели две крошечные капельки крови.
– И их осталось пять, – подвел бухгалтерию Ваня. Он сел спиной к кухонному шкафу и бил кулаком по колену – с детского сада это означало, что настроение у него хуже некуда, что он рассержен и растерян одновременно.
Полчаса спустя мы, пригибаясь к земле, добежали до ворот и перелезли сквозь прутья – за секунду до того, как по дороге проехала машина. Водитель и пассажиры подозрительно на нас посмотрели.
