— Ну и погодка! — сказала она. — Собаку на улицу не выгонишь, не то что сестру.
— Хватит! — крикнул он. — Довольно!
Но ей понравилось это новое развлечение, и она все утро непрерывно подходила к окну, объявляя то, что видела вдалеке: «Вижу почтальона... Нет, он не сюда... он в бистро... Смотри-ка, мясник, пересел из своего грузовичка в... А ваша сестра приедет на автобусе или на машине?..»
Он не отвечал, не хотел подавать виду, что обижается, но и не мог одернуть ее. Он ее ненавидел, но как только она исчезала в спальне, ждал ее возвращения, прижимая руку к груди, сдерживая свое негодование. В полдень она отправилась готовить обед, и он воспользовался этим, чтобы устроиться у окна. Пустырь был залит водой, пузырившейся под частым дождем. Временами над ним низко пролетала чайка. Поселок, спрятавшийся от непогоды, дымил трубами. Ни души... Почтальон. Мясник... Она все это выдумала, чтобы его подразнить. Ему не хватило мужества встать и поесть. Телевизор она не включала, наслаждаясь его нарастающей нервозностью. С двух часов она уже то и дело смотрела на часы.
— Она едет издалека?.. Тогда ей следует поспешить отправиться в путь.
У него не было сил умолять ее замолчать. Чтобы приободриться, он начал собирать вещи, проверил содержимое карманов.
— Глядя на вас, подумаешь, что вы и впрямь собираетесь уйти. Вы прекрасный актер, мсье Дюпон... Но договор есть договор, сами сказали, что в пять часов вы покинете квартиру. Я поставила будильник. Он не очень хорошо ходит, но в пять зазвонит... Согласны?
В половине четвертого он занял свое место у окна. Она тоже, почувствовав, что его нервы натянуты до предела, смолкла. Теперь лишь шумел ветер да стучал дождь. С темного неба спускалась ночь. У входа в поселок зажегся фонарь. Она придет, повторял себе Севр. Он тихо подбадривал ее. Приходи! Мари-Лора! Я больше не могу!.. Темень окутала гостиную. Доминик превратилась в смутный силуэт. Резко зазвонил звонок.
— Ну, что я говорила? — прошептала Доминик.
— Она могла опоздать из-за плохой погоды, — сказал Севр.
— Откуда она едет... по-вашему?
— Из Нанта.
Доминик включила торшер.
— Ключи, — потребовала она. — Теперь они мне понадобятся. Я долго терпела. Вы же не станете это отрицать? Но существует предел... Мои ключи!
— Еще немного... может, она приедет.
— Нет. Вы меня кормили баснями с самого начала.
Севр посмотрел в последний раз на дома в поселке, потом тщательно закрыл окно. Не нужно, чтобы кто-то увидел свет в этом здании. Он повернулся лицом к Доминик.
